* * *
1
дышали друг в друга
до потемнения легких
сливались ребрами сердцем кожей
неосознанная нежность
как клетки рака
множила
целые районы
на фундаменте из стекла.
2
мегаполис необъятной величины
амбиция покрыть всю землю
каждый уголок обыскан тайной полицией
мы сами ее вызывали
поверяя сбивчиво трубке
новые обнаруженные территории.
3
дыхание как повод для крика
город с постоянно меняющимся ландшафтом
целые кварталы
равняло с землей
только скобы торчали из пыли
упреком, припоминанием.
4
это был мир победителей
мир безоговорочных клятв
о таком слагают громкие седые песни
таким пугают детей
выросших на развалинах Города
в деревнях
и добровольных содружествах
вокруг никого
на целые сотни километров
тихая и трудная от зелени местность
на погранпостах запустение
когда мы хотим перейти
мы подходим ближе к турникетам —
дышим и слушаем
в лексико-семантическом поле
любви
навык распознавать
тембр дыхания другого
навык угадывать
когда можно.
5
все что дается нам сразу
неокрепшее, шумное
не будет предела умению младенца
брать себя под контроль
видеть твоих зверей
особенности твоего ландшафта
подстраиваться и ловить изменения
цвета стен
в детской
мы наводим мосты и дороги
как два бесхитростных
центуриона
искренне любим варваров
хотим подарить им
всяческие подарки
и принципы демократии.
* * *
теория вероятности подсказывает не распаляться.
эго брыкается пойманным в силки зверем.
придушиваю его слегка
до появления всполохов интереса
к бытовому аспекту.
один из наполеоновских маршалов
командовал собственным расстрелом.
после был скромным сельским учителем
где-то в Северной Каролине.
но как бывает с застольной песней
или выдохшимся афоризмом,
с жизнью
лучше не выкаблучиваться,
а породниться
пока еще выносимо.
главное верить,
за саботажем чуда
лежит свобода,
лежит
твоя собственная
внутренняя
Северная Каролина.