Кабинет
Инна Кабыш

Клейкие листочки

Кабыш Инна Александровна родилась и живет в Москве. Окончила Московский государственный педагогический институт. Автор пяти поэтических книг, лауреат нескольких литературных премий.

Клейкие листочки
стихи

Воспоминание об Алексее Дидурове

Я говорила — дурочка, коза:
“Как жалко, что в стихах у вас нет Бога…”
И округлялись у него глаза,
а я, не видя, продолжала строго,
что, мол, стихи его — сплошная плоть…
Не ведая, а может, забывая,
что во плоти явился нам Господь
и тем она бессмертна, что живая.

5 августа 2007.

 

*     *

 *

…над вымыслом слезами обольюсь.

А. Пушкин.

И видела я, как снимают кино.
Да что там “я видела” — я в нем снималась,
я кем-то была, и не все ли равно,
что этой меня была самая малость.

Была у героя жена на сносях,
в другой сериал героиня спешила…
А всё же работали все не за страх
и жизнь, а не шило меняли на мыло.

Колодец потемкинским был там — и дом,
и дети, которые льнули к окошку
(но правда, она заключается в том,
что все умирают всегда понарошку).

Искусства едва ли там было на треть
(и те, кто снимал, это видели сами),
но кто-то кино это будет смотреть
и (в том его смысл!)

обольется слезами.

21 августа 2007, Сочи.

 

*     *

 *

И помню я не мамин гроб,
не чей-то черный шелк
и не ее холодный лоб,
а то, что дождь пошел.
И то, что гроб стоял в траве —
забыли табурет.
И бабочек. Их было две.
…А гроб не помню, нет.

5 августа 2007.

 

*     *

 *

Мы с моим четырнадцатилетним сыном пришли на Троицу в храм.
Пол в храме был посыпан травой, а вдоль стен стояли березки.
“Благодать!” — подумала я, вдыхая запах свежей зелени.
“Бедные! — вдруг сказал мой сын,
кивая головой на березки. —
Такие молодые, им бы еще жить и жить…”
Я вспыхнула: “И что хорошего?
В конце концов, их изрезали бы ножами любители березового сока,
порубили на дрова любители шашлыков
или они засохли бы сами,
а так они попали в рай, —
я перевела дыхание, — 
потому что ведь это только нас, людей, ждет Царствие Небесное,
а растения исчезнут без следа, 
а вот эти, —
я обвела рукой храм, —
сподобились…” —
“Все равно, — упрямо сказал сын, — 
они здесь совсем завяли
(я пригляделась: листья на березах действительно подсохли), 
а у тех, что растут у нас во дворе,
такие клейкие листочки…
“Ты что… читал „Братьев Карамазовых”?” — опешила я.
“Карамазовых? — переспросил мой сын. —
Не-е… Стругацких — читал…”
И я усмехнулась,
ох уж эти мне русские мальчики,
потому что видела,
что мой сын не согласен заплатить листком березы за рай,
и подумала, что это здорово, хоть он и не прав.

30 мая 2007.

*     *

 *

Свора-
      чива-
            ется,
                  сорвавшись с губ,
сегодня стих:
            так самый воздух груб,
как будто в нем повсюду разлита
смертельная для слова кислота.
Стих не жилец, и дело его швах,
и потому он стынет на губах
поэта,
            где не сохнет молоко,
мед — пиво,
            гоголь-моголь
                        и Клико.

22 октября 2006.

 

На смерть бабочки

Я думала, что бабочка на свет
всегда летит, чтобы сгореть, — ан нет.
Летела эта в омут с головой — 
при свете солнца — в тазик бельевой.
Я не успела прядь убрать со лба —
так вот что называется “судьба”! —
на миг она вгляделась в водоем
и рухнула,
            чтоб быть с собой вдвоем.

2003.

 

*      *

  *

Великим, Господи, постом
Тебя прошу я о простом,
но страшно трудном почему-то:
мое унынье превозмочь.
Чтобы и день любить, и ночь,
и утро, Господи,
                           и утро!..

27 февраля 2007.

Вход в личный кабинет

Забыли пароль? | Регистрация