Кабинет
Марина Мурсалова

Последние герои

Мурсалова Марина Станиславовна родилась в 1982 году. Закончила Литературный институт им. А. М. Горького. Публиковалась в региональной прессе, альманахе “Алконост” и в Сети. Лауреат премии “Дебют” (2006). Живет в Москве. В “Новом мире” печатается впервые.

 

Последние герои


*        *

     *

Научи на воде лежать,
Все равно мне в беде не жить.
Я хочу на ветру дрожать,
Я хочу на ветру кружить.

Да, как лист; я хочу, как лист —
Пожелтели мои края —
И меня бы сносило вниз,
Волокла бы меня струя.

Научи, что вода прочна,
Если лечь на нее ничком
И за мутью не видеть дна,
По теченью сползать молчком.

Прятать зубы, свистеть в губу
(Шел бы дождь и дробь выбивал),
И уйти, как вода, в трубу,
И залечь под Сущевский вал.

 

 

*        *

     *

Хорошо по городу идти
В первый день, когда уже не праздник:
Ни блевотины, ни конфетти,
Тишина — не город, а заказник.

Видимо, сегодня поутру
Выпустили добрую машину,
Чтоб она сгребла всю мишуру
И отмыла каждую витрину.

Солнце светит. В тысячах зеркал
Дольний мир заснежен и размножен.
Ты кого-то в городе искал —
Значит, ты не очень безнадежен.

Если можешь вспомнить что-нибудь
Между Рождеством и Новым годом — 
Ты не безнадежен, не забудь, 
Ты еще проснешься с ледоходом.

Солнце понеслось во весь опор.
Что, уже действительно второе?
Как мы продержались до сих пор?
Мы с тобой последние герои.

Мы с тобою выиграли бой,
Мы с тобой не отдали ворота.
Жалко, я не знаю, что с тобой.
Вообще не знаю, где ты, кто ты.

 

*        *

     *

Конечно, и дача не лишней
Была б; четверть часа ходьбы
От станции, сосны и вишни,
И водятся даже грибы.

Овражек, заросший бурьяном
(Но можно ходить босиком),
И супчик гороховый с пряным,
Холодным гвоздичным душком.

А дети и хор на концерте?
А столики по именам?
И прочие радости смерти — 
Увы, недоступные нам.

 

*        *

     *

Я гений.
Кто из нас не гений, 
Хотя бы так, наедине
С самим собою, при луне,
Когда неведомых растений
Блуждают тени по стене — 
Сквозь ветку проникает ветка — 
И чай остыл; и спит соседка,
Ногою дрыгая во сне.

Вот час, когда я все могу — 
Когда я все могу, бедняжка, 
Но отчего дышать мне тяжко,
Как будто я во сне бегу?

*        *

     *

На любой случайной пьянке
В каждом скверном городке,
На далеком полустанке, 
На неведомой реке — 

Есть всегда один, который
Меньше многих пьет вина.
Встанет он, зайдет за штору
И застынет у окна.

Если постоять немножко —
Эта тьма уже не тьма:
Серебристая дорожка,
Деревенские дома.

Терпеливо, терпеливо
Человек глядит во тьму.
День прошедший, миг счастливый
Больно вспоминать ему.

А зачем он вспоминает,
Если больно вспоминать?
Этого никто не знает.
Кто же может это знать.

 

*        *

     *

Нестерпимый мой попутчик
В зябком поезде ночном,
На полу огромной кучей
Он лежит, забывшись сном.

Он лежит вонючей грудой,
Серой грудой без лица.
Каждый шаг его отсюда
Я-то вижу до конца.

Там, где желтый снег соленый
У собачьего пруда, —
Там он ляжет, безымённый,
Как река или звезда.

Ляжет он, раскинув руки,
На спину или живот,
Странные услышит звуки,
Удивится и умрет.

Он бы сам не звал судьбою
Свой случайный, смутный путь.
И когда над ним с трубою
Наклонится кто-нибудь,

То, свое услышав имя
В длинном перечне имен,
Головы он не поднимет,
Словно это не о нем.

Звезды вспыхнут и погаснут,
Солнце выгнется в дугу,
Будет он лежать, безгласный,
Безымённый, на снегу.

 

*        *

     *

С. К.

Всякий брошенный дом достается природе:
Крысам в подполе, серым кротам в огороде,
И жучкам в почерневшей, трухлявой доске,
И светящимся дивным грибам в уголке.

Там усталые птицы перо оправляют,
И собаки роскошные свадьбы справляют,
И все выше ползет по крыльцу мурава,
И под крышей кричит, пролетая, сова.

Вы же видите сами, что вам остается:
Только лампочка под потолком не сдается,
Как прозрачная груша на ветке гнилой,
Как живое присутствие славы былой.

Впрочем, вы не меня вопрошайте об этом:
Я сама стала влагой, и сушью, и светом,
Я сама превратилась и в землю, и в зной,
И малина победно трубит надо мной.

 

*        *

     *

Смерть? Чего я не видела в ней?
С молодой и восторженной Валей
Мы гуляли меж серых камней
И на них имена узнавали.

Там река моя Сетунь текла;
У кладбища в любую погоду
Синий селезень кутал крыла
В тепловатую мертвую воду.

И пускай там, где эти места,
Граду каменну быть и железну,
Я, кормившая уток с моста,
Никогда не умру, не исчезну.

Вход в личный кабинет

Забыли пароль? | Регистрация