Кабинет
Владимир Рецептер

Нестойкий дождь

Рецептер Владимир Эммануилович родился в 1935 году. Поэт, прозаик, актер. С 1992 года художественный руководитель Пушкинского театрального центра в Санкт-Петербурге. Автор многих книг стихов и прозы.

Нестойкий дождь

Летчик

Он исполнил приказ и присягу
и нажал на гашетки — огонь! —
и воздушную сбил колымагу,
угодив ей под хвост, а не в бронь. 

Да какая броня в толстобрюхом,
залетевшем за нашу черту?
Может, штурман чесался за ухом
и в маршрутку уперся не ту?

Ну а может, “правдисты” и правы,
был на “боинге” хитрый шпион,
делал фотки счастливой державы,
посягнув на чужой небосклон?..

Офицер породнился с приказом,
офицера присяга вела,
ну а Рейган нас грязью обмазал,
мол, Россия — “империя зла”. 

...Он связался с полком. Командиры,
так и так, позвонили в штабарм,
а штабисты, обдернув мундиры,
сняли трубку кремлевских казарм. 

Вон откуда приказ, понимаешь!
Лишь потом до пилота дошло,
что живешь и полжизни не знаешь,
до чего доведет ремесло.

Вот и все.
Не участвуем в споре
с затонувшей советской страной.
Он отправил в Охотское море
двести семьдесят душ без одной.

Ну и что, если куклы и дети?
Он не знал!..
А приказ есть приказ.
Но с тех пор все искал на буфете,
Чем залить стекленеющий глаз.

...Не клянем. Не зовем срамотищей.
Не летим на всемирный разбор.
Ну а летчик на пенсии нищей
крестит лоб на Всехсвятский собор.

 

                           *      *

                               *

Все — в лес и грибы собирают,
и сушат, и жарят, и — в суп,
а те нашу жадность прощают:
“Кормись, человек-душегуб;

живи нашей ласковой плотью,
лови этот запах, как зверь!”
И вдруг оглянись на болоте:
“Число-то какое теперь?

Да это же — Преображенье!..”
Нетвердая память жива. 
И в лес проникает свеченье —
нетварная суть торжества. 

И жизни волшебная форма
музбыку подскажет уму.
И вновь от подножного корма
вернешься к себе самому.

 

Цапля на озере Маленец

Дожди нестойкие, грибные.
Деньки двусмысленно сквозные.
Пойдешь за строчкой — гриб мелькнет,
а по грибы — поднимешь строчку...
Раскрутишь эту заморочку,
и отпуск потишку пройдет, 

жара забудется... И только
одна по лету неустойка,
что цапли нет и негде быть
той, хворой, что ни влет, ни пехом
от Маленца... Последним вздохом
тебя хотела приструнить, 

а ты не понял... То лягушку, 
то гусеничку, то, как кружку,
ладонь с водицей подносил.
А та косила красным оком,
блуждая в дальнем и высоком,
а есть и пить — уже без сил...

О чем скучала на исходе?..
И нашей матери-природе
зачем никак ее не жаль?..
Над Маленцом летают братья,
а этой — приговор изъятья, 
вон из гнезда, и вся печаль!

За что зверье жалеем круче,
чем человека?.. Низко тучи
над местом гибели и дождь.

Но не скорбит по ней округа. 
...И ты, московская подруга,
печали не ждала...

Плывешь


балетной лебедью...

А силы
сложить крыла на край могилы
нашла, проведав приговор.
Ты мне велела здесь остаться,
своим горбом не поступаться,
но помнить дождевой простор...

Уйду на озеро Кучане;
на мокрое его молчанье,
на свежую его тоску.
А там и радуга повиснет,
и вновь меня любовь притиснет
к той цапле, к красному глазку.
Вход в личный кабинет

Забыли пароль? | Регистрация