У шлагбаума гипсовый Пушкин сидит.
Бакенбарды ему побелили.
Ходит стрелочник, стая воронья галдит.
До утра поезда отменили.
Это Пушкин в России всегда виноват,
вот сидит тут по давней привычке
и доволен, поди, что всю ночь не гремят
столь любезные нам электрички.
Не ищи виноватых. Терпеть не могу
объяснений, но будет простое:
это стрелочник, стрелочник гонит пургу,
тополиное семя пустое.
* * *
Что еще придумает природа?
Ветер с ног сбивает пешехода,
с крыш гремит литаврами.
Не хнычь,
жди себе на голову кирпич,
не моги роптать, не слышен ропот,
сапожищ и тех не слышен топот,
карк ворон не слышен, вдовий плач,
рев сирен, стихи, проклятья, стоны.
Носятся воздушные драконы,
все взбесилось, все пустилось вскачь.
Уясни, что тщетно ждать ответа,
сколько до конца осталось света,
и надежду брось на дно реки.
Ни одна не сбудется примета.
Дождь и снег летят в начале лета —
вместе, врозь и наперегонки.
Новоселье
Дагеррокопии в углу,
поблекшие родные лица.
И без подушек на полу,
не правда ли, неплохо спится?
Мы объявились впопыхах
и бытом занялись ретиво.
Наследственный тяжелый прах
не станем отрясать брезгливо.
Смотри, на блюде расписном,
как галантир, застыло время.
Мы на хранение возьмем
былой уклад, чужое бремя.
Но мы не будем жить в гостях.
Прости мне женское упорство
и быт на собственных костях
не принимай за чудотворство.
У этих стен тяжелый бред,
кровавый пот, ночные страхи.
Не унывай, расстелен плед
и свежевымыты рубахи.
* * *
Обманутой в такие времена
не стыдно быть. Прощу любой скотине.
Не причитать же: в чем моя вина?..
Плюнь, разотри. Сокроемся в пустыне!
Ее увековечим. Золотой
бархан восточный станет нашим домом
единственным. Пока еще пустой,
молчит и ждет в пространстве незнакомом.
Так хороши весною миражи,
и звезды укрупняются во мраке,
и, Господи, особо закажи:
на всю округу — маки, маки, маки.
Не совестно, что я безумно жить
хочу бесценный дней моих остаток?
Не уповать, не спорить, не сорить
и на челе безоблачном носить
достоинства бесспорный отпечаток.
* * *
В сумерках окончила стихия
буйство многих сил.
Сквозь прогнозы редкостно плохие
вечер проскочил.
Осторожно засвечу фонарик
вместо костерка.
Снимется разбуженный комарик
с влажного песка.
Где же ты, Небесная Ткачиха?
На небе побудь.
Для тебя одной светло и тихо
льется Млечный Путь.
* * *
Ряску с парчою сравнить не умею.
Пруд обмелевший обходит и гусь.
Под колоколенкой не онемею,
но и молитву шепнуть не решусь.
Церковь безгласна на ветхом подклете.
Прочь убегает дорога, пыля.
Можно увидеть и в розовом свете
эти руины, холмы и поля.