Это, наверное, первый опыт творческого сотрудничества действующего офицера ФСБ (КГБ) и британского писателя-историка - факт, уже сам по себе заслуживающий внимания. Обоих авторов - и западного, и российского - заинтересовал секретный агент под оперативным псевдонимом "Швед", человек, который почти полвека считался в КГБ предателем. Хотя некоторые сотрудники на Лубянке, хорошо осведомленные о деле "Шведа", никогда не называли его ни предателем, ни перебежчиком. Они использовали для этого достаточно нейтральный термин - "невозвращенец", что отнюдь не подразумевает государственной измены. Советский супершпион, нелегальный резидент в Германии, Франции, Англии, Испании, загадочно исчезнувший из Барселоны летом 1938 года и объявившийся в США в 1953 году с обличительной книгой о злодеяниях "вождя народов", звался Александр Михайлович Орлов.
Олег Царев в предисловии и Джон Костелло в послесловии к русскому изданию книги подчеркивают, что она появилась на свет благодаря доступу к архивам КГБ, ФБР и ЦРУ, а также личным свидетельствам участников событий, чьи имена пока не рассекречены. ("Наша книга основана на дословных цитатах из материалов, которые имеются в настоящее время и существование которых раньше можно было лишь предполагать, исходя из отрывочных сведений...")
Впервые стало возможным взглянуть на историю разведки, пользуясь самыми разными архивными первоисточниками. Царев разрабатывал девятитомное секретное досье Орлова, хранящееся в КГБ; Костелло взял на себя рассекреченную часть архивных папок разведчика в ФБР и ЦРУ. "За полтора года, которые ушли на написание этой книги, - свидетельствует британский историк, - мы затратили сотни часов на телефонные переговоры и переслали в Соединенные Штаты и Россию многие килограммы бумаги. Наша совместная работа протекала на удивление гладко благодаря терпеливой работе Олега с архивистами, которые проявили горячее стремление помочь делу. Когда понадобились материалы об Орлове из архивов ФБР и ЦРУ, мне удалось получить только половину хранящихся там дел: остальные по-прежнему не выдают". По-видимому, это связано с тем, что позиция Орлова на допросах в ФБР и ЦРУ была, по сути дела, замаскированным, "тщательно продуманным очковтирательством", что не делает чести проницательности сотрудников американских секретных служб.
Американский сенат считал Александра Орлова "самым высокопоставленным офицером советской разведки из всех когда-либо перешедших на сторону свободного мира". Впрочем, удивляться этому не приходится: на Лубянке он тоже пользовался непререкаемым авторитетом. Даже сам псевдоним "Орлов", по некоторым сведениям, был предложен ему не кем иным, как Сталиным! Он имел звание майора госбезопасности (по нынешней табели о рангах его звание было бы равно генерал-майору) и был награжден орденами Ленина и Красного Знамени. Орлов в совершенстве владел английским, свободно - немецким, французским и испанским языками. Спасаясь от ежовской расправы, он вез с собой в Америку множество секретных данных и более шестидесяти имен нелегальных сотрудников НКВД, которые работали почти во всех странах Европы. Помимо этого агент такого масштаба, как Орлов, был, естественно, в курсе многих высших тайн "лубянско-кремлевского двора".
Игорь Константинович Берг - это имя чаще всего использовал "Швед", чтобы скрыть в США подлинное свое лицо. Торговым советником и коммерсантом Львом Фельделем он стал еще раньше - в Германии зимой 1928 года, - хотя настоящей его миссией была не коммерция, а шпионаж, о чем никто в респектабельном офисе в центре Берлина, разумеется, не догадывался. Наконец, в архиве КГБ хранится подлинный американский паспорт за № 566042 с печатью госдепартамента, который был выдан 23 ноября 1932 года на имя бизнесмена Уильяма Голдина. Подобным документом агент "Швед" прикрывался, будучи резидентом разведки в Париже и Лондоне.
Для человека, который за свою двадцатилетнюю шпионскую карьеру сменил множество псевдонимов, надевать чужую личину было так же привычно, как мыть руки перед едой. "Одно лишь его досье из архивов ФБР показывает, - пишут авторы книги, - что в период пребывания в убежище в Соединенных Штатах он использовал не менее восьми разных имен". Да и последняя его фамилия - Орлов - тоже, как уже говорилось выше, вымышленная. На самом деле он - Лейба Лазаревич Фельдбин, который родился в Бобруйске в 1895 году. Отец будущего разведчика происходил из многодетной семьи евреев-ашкенази, переселившихся из Австрии в лесную белорусскую глушь накануне вторжения Наполеона в Россию.
История восхождения этого аса шпионажа типична для всей плеяды "пламенных сынов революции". Орлов служил под руководством Крыленко, Вышинского, Артузова. Именно ему Дзержинский в 1923 году поручил расследование "экономического преступления" в связи с коррупцией в промышленности. Он участвовал в составлении первого Уголовного кодекса РСФСР. В качестве бригадного командира, получив под свое начало шесть полков пограничных войск, обеспечивал охрану рубежей с Персией и Турцией. Тесно сотрудничал уже в ту пору с начальником регионального ОГПУ Лаврентием Берией, впоследствии кровавым наркомом НКВД.
Дело, за которое взялся "бизнесмен Уильям Голдин", став резидентом в Англии, было одним из самых важных за всю историю ОГПУ - НКВД - КГБ. По признанию самого разведчика, слова которого приводят О. Царев и Д. Костелло, предстояло "реорганизовать свои операции на чужой территории таким образом, чтобы в случае провала какого-нибудь агента следы не приводили в посольство СССР и чтобы советское правительство имело возможность отрицать любую с ним связь". Прежде всего требовалось отказаться от услуг местных коммунистов в качестве агентов и переключиться на вербовку сыновей влиятельных политиков и правительственных чиновников, которые, соблюдая имидж консерватора, могли бы преуспеть на дипломатическом поприще или же пролезть в самый центр английской разведки - Интеллидженс сервис. И такие агенты, отпрыски привилегированных семейств, были найдены резидентом. Ким Филби, Дональд Маклейн, Гай Бёрджесс называли себя в шутку "тремя мушкетерами" в знак того, что под руководством "Большого Билла" (еще одна кличка Орлова) стали тремя членами-основателями кембриджской агентурной сети. То, что сделано этой шпионской троицей, хорошо известно по многочисленным публикациям в европейской и российской прессе.
В 1936 - 1938 годах Орлов был руководителем аппарата НКВД в Испании, охваченной гражданской войной, возглавляя контрразведку и активизируя партизанские диверсии. Степень доверия республиканских властей к Орлову была столь велика, что он, случалось, сам принимал решения и не докладывал о них в Центр. О том, как проходили, к примеру, партизанские операции, подробно и красочно поведал в своем романе "По ком звонит колокол" Эрнест Хемингуэй, и сам не свободный от леволиберальных иллюзий: неужели он не знал, что представлял собою Орлов, "атташе по политическим вопросам", а по сути дела - "главное советское лицо", хотя таковым официально считался посол. Между прочим, писатель изменил в фамилии "Орлов" одну гласную и прибавил одну согласную - в результате получилось "Варлов". Именно Варлову другой персонаж романа - Андре Марти (подлинное историческое лицо: член ЦК Компартии Франции, политкомиссар Интернациональных бригад в Испании, прославился расстрелами невинных жертв) - собирается переслать важное секретное донесение... Шеф НКВД Ежов поручил Орлову организовать тайную отправку в Советский Союз испанского золотого запаса, и тот блестяще провел операцию, не выдав даже расписку директору государственного казначейства. Он организовал в Испании разведывательную школу под условным названием "Строительство", лучшие выпускники которой оседали потом в разных странах Европы. Их настоящие имена знали единицы, а их последующие деяния становились известными всему миру. В его ближайшем окружении находился небезызвестный Рамон Меркадер, будущий убийца Льва Троцкого.
"Как показывают исторические документы, - свидетельствуют О. Царев и Д. Костелло, - Орлов был значительно глубже вовлечен в безжалостное преследование Сталиным Троцкого и его французских и испанских последователей, чем он когда-либо признавал в своих показаниях ФБР или американскому сенату". Достаточно сказать, что непосредственным организатором убийства "главного врага Сталина" являлся его первый заместитель - Леонид Эйтингон (Котов). Компрометация Андрэу Нина, лидера крупной группировки троцкистов в Барселоне, а затем и последующая ликвидация самого Нина и его ближайших сторонников - их рук дело. "Подобно многим советским офицерам разведки, - подчеркивают авторы, - чьи моральные нормы формировались в бурное время революции и гражданской войны, Орлов, по-видимому, был готов уничтожать политических противников во имя того, что он считал высочайшими идеалами коммунизма".
Именно этими "высочайшими идеалами" объясняется и его пятнадцатилетнее молчание, когда он скрывался в США, постоянно меняя адреса, хотя в любой момент мог бы предложить свои услуги ФБР или ЦРУ. Орлову, по его словам, претила сама мысль раскрыть "тайну за семью лубянскими печатями". Впрочем, он еще и серьезно опасался за свою жизнь, прекрасно понимая, что в любой момент его могут убить или похитить и насильственно депортировать в Москву как "изменника Родины" и "невозвращенца".
Однако в 1953 году, вскоре после смерти "вождя", Орлов выходит из своего укрытия, публикуя книгу "Тайная история сталинских преступлений" (у нас она переиздана только в 1991 году). В ней Орлов выглядит как невинная жертва чекистского террора - о том, что он сам был активным орудием НКВД, со "зловещим хладнокровием" исполняя секретные приказы Центра, а нередко и самого Сталина, умалчивается.
Живописуя ужасы 1937 года, он стремится отвлечь внимание от своей собственной роли: например, в руководстве чистками НКВД в республиканской Испании, которые сопровождались тайными убийствами при непосредственном участии Орлова.
В свое время книга эта наделала много шума. Нам, к сожалению, не известна реакция высших кругов КГБ, зато известно, как шеф ФБР Эдгар Гувер метал громы и молнии, узнав, что у него под боком проживал опасный сталинский шпион. Сотрудники ФБР, допрашивавшие Орлова, не догадывались, что имеют дело с крупнейшим специалистом в области плетения словес и дезинформации. Ссылаясь на свою "неосведомленность", "забывчивость", Орлов почти два года водил за нос подручных Гувера, так и не выдав советской агентуры. Ну а если и приходилось приоткрывать завесу "тайны", то она касалась дел давно минувших, потерявших оперативную актуальность...
Авторы цитируют отчет агента КГБ, который после многолетних розысков обнаружил Орлова в США в 1971 году. Это - последний материал в девятитомном досье "Шведа", как бы подводящий итог его жизни. Агент Лубянки пишет, что семидесятишестилетний "нелегал" по-прежнему оставался верным "своим убеждениям". В беседе, длившейся около пяти часов, он не уставал повторять, что ни ФБР, ни ЦРУ, ни служба иммиграции и натурализации, ни комитет по внутренней безопасности сената не получили от него никаких сведений оперативного характера, хотя при этом Орлов не скрывал, что всячески заверял представителей американской стороны о своей готовности и дальше сотрудничать с ними. Бывший резидент надиктовал офицеру госбезопасности длинный список фамилий и должностей важных официальных лиц США, которые, по его мнению, могли представлять интерес для советской разведки. В свою очередь, московский агент предложил Орлову "организовать безопасное возвращение в Советский Союз", так как он "все еще является советским гражданином и больше не считается перебежчиком". Орлов поблагодарил, но вежливо отказался. Тридцать три года вынужденной эмиграции и постоянного ожидания выстрела из-за угла, конечно, приучили его не верить благим обещаниям.
...Когда Орлов умер, федеральный суд США опечатал и отправил в архивы его личные документы и неоконченную рукопись воспоминаний с указанием не предавать ее гласности до 1999 года. Так что ставить точку в биографии "великого нелегала" пока преждевременно.
[1] Позитивное к нему отношение высказывалось на страницах "Нового мира" в рецензиях Е. Ознобкиной (1994, № 6) и А. Доброхотова (1996, № 3).