ФУТУРОЛОГИЯ БЛИЗОСТИ

Козлов Владимир Иванович родился в 1980 году в г. Дятьково Брянской области. Поэт, критик, литературовед. Окончил филологический факультет Ростовского государственного университета, доктор филологических наук. Автор трех поэтических книг и литературоведческого исследования «Русская элегия неканонического периода» (М., 2013). Лауреат независимой премии «Парабола», учрежденной Благотворительным фондом имени Андрея Вознесенского (2017). Главный редактор журнала «Prosodia». Живет в Ростове-на-Дону.

Владимир Козлов

_*

ФУТУРОЛОГИЯ БЛИЗОСТИ


Эпистола о поэзии

_{Из края мрачного изгнанья}

_{Ты в край иной меня звала.}

Александр Пушкин

_*

Случайный человек, почувствуй радость

от на мгновение задержанного взгляда,

а после сразу же почувствуй грусть,

утрату эту ощутив на вкус.

Что в нём? Неуловимость, мимолетность,

отсутствие предмета драмы, легкость

необычайная, плохая память, из

которой не идёт один каприз.

_*

Ты — большее теперь из искушений.

Однажды рассмотреть твои движенья,

лицо, придвинутое к моему.

Я, испытавший свет и тьму

большого города, себе не в силах

не позволять того, что так красиво.

Черты и пластика, прочитанные мной,

ведут через дорогу в мир иной.

_*

Случайный человек, видений полный,

тебя упорно обновляют волны.

И против этой многоликости нет сил.

Я видел тебя только что — и упустил.

Ты постоянно нов, а я — а я всё тот же.

Ты выглядишь законченным — тебя ваял художник.

Одна лишь мысль сильней отчаянья —

что чем случайней ты, тем неслучайней я.

_*

Продолженный устройствами в пространство

и соблазняемый то кисками, то краской

афиш, плачу я обращённым в слух

желаньем нравиться всё большему числу

за принятого лайка лёгкую усладу;

кто знал, как непосильна эта плата —

такая мелочь: мир не вызывает боль —

он лишь настолько есть, насколько стал тобой.

_*

Пишу тебе, любовь, посланье в рифму.

Эпистолы когда-то открывали рифы

и пользу ещё мутного стекла,

а я хочу открыть суть старого бла-бла.

Зачем оно? Ты — человек случайный,

я так и просто за себя не отвечаю:

нас будущее лезет потрошить,

решив самой поэзии лишить.

_*

Но что это сквозь нежный тыл сорочки

от страсти лезет, страшное, куроча

что первым подвернулось — собственную жизнь,

и распадается лицо на миражи,

простейшее уже теряет хорду,

спаси меня, любовь, от перехода

из неподвижности в слепую темноту —

одна всегда по эту, другая же — по ту.

_*

Достаток, драйв, штамповка изобилья

решают незадачу, чтоб не были

ожиты токи, замыкающие цепь,

в которой я и есть, наверно, цель.

Но я сожжёт себя примерно до обеда.

Беспамятство огня — некрупная победа.

Придай мне форму, милый мой другой.

Пристрой огонь, дай шанс побыть собой.

_*

Освобождённое стерильное искусство

в отеле на стене, чтобы не сбиться с курса,

и тут же в номере прозрачное окно,

напротив долгострой и полотно:

«Ты обещала поиграть со мною» — надпись

и многоточие, и снег на балках: наспех

соткавшийся из мусора портрет,

точней портретов на сегодня нет.

_*

Среда внутри врачует мои страхи.

По-прежнему снаружи вязнет даже трактор.

Я похоронен здесь, ты похоронен там.

Пойдём подглядывать, гулять по городам.

Умнеет улица куда быстрее мозга.

Она теперь утихомирит даже монстра.

Всё то, что я ещё не захотел сказать,

читает, как с листа, в моих глазах.

_*

Естественный отбор учил бороться.

Мы простоту инстинктов сплющили в уродство.

А связь между людьми сложна, как сопромат.

А в остальном достаточно пяти команд.

И ряд новейших средств в ролях друзей, любовниц

живых людей значительно удобней.

Пускай падёт на кафель семя или пот —

эффект ведь, в общем-то, примерно тот.

_*

Потом надеялись на технику пикапа,

но статпогрешность там великовата —

в итоге постоянно щупаешь не ту,

чью сходу был готов додумать красоту —

сейчас из памяти её уносит трафик.

Холодные контакты подчиняют график.

Остановись, мгновенье, — дай поговорить,

дай разглядеть, потрогать и рукой прикрыть.

_*

Грядущее рассматривать сквозь ямб забавно —

оно глядит оттуда кем-то вроде фавна,

но ледяной пронизывающий взгляд

не сохраняет тайн моих, скрывая, на кой ляд

я продолжал гореть, теряя очертанья

от всякого желанья и мечтанья,

вопрос один: каким окажется побег

от этих нег куда-то в снег.

_*

Я выезжаю из стерильного отеля.

Там сутки провалялось моё тело.

Всю грязь за мною уберут за час.

В ней было что-то обо мне, о нас.

Но больше нет меня — выплёвывай зародыш,

поймавшая мой взгляд внутри народа,

моли грядущий интернет вещей,

чтоб подсказал нам выход из пещер,

_*

чтоб недосказанность поверх молчанья

не заставляла слушать шума одичанье,

чтоб улица считала мою блажь

и выдала тебя, завёрнутую в плащ.

...................................

...................................

...................................

...................................

_*

Успев забыть жестокую неточность слов,

когда умеешь, чтобы не трясло,

лишь крепко сжать тебя, держать, держать,

пока ты режешь, режешь без ножа, —

успев забыть её убийственную власть

над состоянием, в которое ты впасть

по милости готов, ты стал открыт идее —

идея близости тобой уже владеет.

_*

Есть мысли и минуты, что не разделимы

ни с кем, случайный человек, — из этой глины

невольно лепится мой напряжённый торс

с отбитыми руками, одинокий нос...

Не ради одиночества всё это затевалось,

но без него чего-то не ковалось

то, что сквозь пенье в ванной, пыл и боль

могло бы быть когда-нибудь с тобой.

_*

Нас не найдут здесь даже после смерти.

Хотелось расцвести, чтобы померкнуть.

Никто не видел пристально черты

и не прочёл в них ничего, о чём весь ты.

И с неразрезанными вся душа листами

скучает в баре со своими двумястами

и в мир иной глядит наискосок —

воспоминанье ложное стучит в висок.

_*

Поэзия лишь разделила нашу участь.

Вернёмся же назад — к стихам на случай.

Забытые должны друг другу помогать.

Должно быть место — бесполезно убегать.

Там милый взор влечёт как перспектива

во влажном космосе ориентира.

Там не поспеешь за самим собой.

Там к будущему я выталкивает боль.

_*

Пока ты — ниша, предусмотренная в сердце.

Но в ней темно — и хочется всмотреться

и выписать черты до запятой,

заявку разместить на этот вид людской.

А иногда упрёшься вдруг в афишу —

теперь, мол, я тебя надёжно вижу,

и выворачиваешь пред нею на глазах

себя, как переполненный рюкзак.

_*

А дело нужно срочно довести до пира.

Футурология сентиментальной лиры

пророчит власть над сетью и баблом

влюблённой парочке, сидящей за столом.

Но кто они и как они возможны,

никто не знает — оттого я, Боже,

здесь вывожу их милые черты:

он — это я; она, конечно, — ты.

2013 — 2018