Безносов Денис Дмитриевич родился в 1988 году в Москве. Поэт, критик, переводчик. Стихи и переводы публиковались в журналах «Крещатик», «Новая Юность», «Homo Legens», «Воздух», «Урал» и других. Автор книги стихов «Существо» (М., 2018). Совместно с Арсеном Мирзаевым подготовил к изданию двухтомное издание Тихона Чурилина (М., 2012) и книгу переводов Вирхилио Пиньеры (М., 2014).
В
настоящее время работает заведующим
отделом культурных программ и проектной
деятельности Российской государственной
детской библиотеки. Живет в Москве.
Денис Безносов
*
ИНОЕ ХОДИТ ТО СТОИТ
каркас. оболочка
дырявый мир с приплюснутым небом
висит покачиваясь на ветру
в нем виден дым спокойные рыбы
и гул вращающихся на краях
простейших в нем за лампочкой стрекот
пружин просвечивает пустоту
никто из тех кто выведал страхи
идей ветшающие кто корпел
над дном графем не вытерпел массы
последствий тянущихся по пятам
за всяким но беспомощный слушал
и смысл нащупывая говорил
длинная стена
в морщинистую поверхность земной коры
погрузившись по щиколотки
наращиваясь горбами поверх хребтов
над холмами изломанными
над конусами покрытых щетиной гор
меж отрогов вытягиваясь
чешуйчатые под солнце и дождь бока
подставляет выныривая
из внутренностей рельефа вспоров ландшафт
опадая развалинами
задумчивая на склонах крутых прижав
к почве тело беспамятствует
изогнутые фаланги вплетая в дно
перспективы с размашистыми
окрестностями сливаясь и шум подошв
проглотив переваривает
разросшимися ветвями уходит вглубь
горизонта разомкнутого
величественна размером но вместе с тем
не способна растраченная
обязанностей веками исполнить но
о прошедшем свидетельствует
в бессмысленности исконной погрязнув впредь
притворяется памятником
хранилище
стен унылых вдоль завозят в помещение
где повсюду на больничных койках лёжа те
средь немых быв симметрично сшитых накрепко
дни длить тщетно предпочевших распознав нутро
форм пространств и мер пространства русл поверхностью
поглощённых влаги сеять обходя вокруг
всхлип свой снулый в тьме теряться с ней не свыкнувшись
кто под простыни в укромных чащах свален внутрь
оказался по итогам а уйти не смог
стен шершавых вдоль ведомы прежде будучи
по кроватям гнёт законов тяготения
и распада ежечасно на груди неся
накрывая веки марлей хрип лежат сглотнув
неспособны на ступни встать распрямиться ни
опереться весом хрупким о конечности
из отверстых челюстей глух меж губ стиснут гул
протяжённый от прохода вдоль бетонных стен
к койкам в волглых окоёмах к подоконникам
к стёклам мутным что граничат с коридором где
тусклы лампы с потолка вниз жёлтый сыплют свет
изо дня в день новых груды в помещение
где промозгл стон привезённых запах с силой сжат
всеобъемлющ и с изнанки вкус слюны впитал
внутрь завозят по проходам еле тянут груз
на носилках обо швы плит об порог стуча
прочих после кто ввезён был оставался здесь
присмирен ждал прилепивши к потолку свой взгляд
перевозят молча дальше массу их учтя
а снаружи в коридорах и за ними вне
стен не слышно тех кто ходит кто считает их
иное ходит то стоит
здесь поодаль либо застивши зыбкий
на подставке гладкий экран в каком бы
спрятать лица но поместили в раму
скопище масок
зритель каждый ходит стоит и дышит
хмуро возле входа скуля и скаля
зубы тихо ждёт размышляя вот им
дверь отпирают
эсквилин
спрямлённые тропы
некогда поперёк продетые изгибом пренебрегая
очередным продления
своеобычия пород
почвенных ради теперь выхолощены
но упорядочены не вызывать в памяти дабы свидетельства
инакообитавших на заселённой
ныне территории
не пробуждать утраченных значений но
предъявлять понятное
вместо руин извлечённых частично запрятанных в склон
прослойками туфа
почвенный изнутри послушными расчерчен профиль от палой
перегнивать останками
предполагающей листвы
выпуклый мягкий под ним выпраставшийся
дерн под прогалинами где переход к зыбкому глубже где смешаны
коричневато чёрный с мучнисто белым
ярус помещается
мелкозернист к поверхности отмерший слой
за другим подъемлется
плодонося через толщу породы втоптавшись в неё
за стенами прежде
многие свезены покоились в разбухшем грунте сюда же
кто второпях опознан был
тех с безымянными внутри
верхнего слоя затем пригородами
и поселениями плотно покрыв там помещали дальнейшие
препроводя останки к колодцам ямы
роя где ни попадя
прочих туда из города слагая не
указав надгробием
где кто лежит не приметив иные на склоне места
морщины рельефа
схмурены по краям поверхности заросшей садом чащобой
пиний травы расчерканы
исполосованы промеж
нитками вьются стволов выстроенные
в гущу закопанные тропы теперь около прежних некрополей
располагались чьи-то среди жилища
зарослей кустарника
известняка и нынешней возникшей вне
тишины спокойствия
сгладив ландшафт порождая постройки дорожки дворы
потом появились
линии вертикалям вторящи стремящим кверху затылки
опорожнить влекомые
переворочанную глубь
плоскости встали дома спрятавшиеся
между развалинами прежних вокруг пустошей возле фундаментов
и полуглыб где вспряла над смыслом память
загодя конструкцию
предположив несущую того что есть
первоочерёдное
перед другим по порядку под кожу вживляясь ему
продолженным вместо
точного промежутком времени насытив землю скрепляет
пласты руин с остатками
невосполняемый процесс
лепки вершимый поверх судорогами
звука оставленного кем-то внутри сдавленный вертит окружности
перемещает ткани затем сличая
прежние строения
с тем что теперь поставлено на каждый склон
скорлупы надтреснувшей
сладив вокзал привокзальную площадь скульптуры людей
каждое утро
исходят там высокие бетонные трубы
сгустившимся на холоде расплесканным дымом
уткнув лицо в округлое нависшее сверху
вцепившись ртом в упругие по-над кровлей ткани
подножья их корнями вниз в асфальт укрыты
тяжелые там здания согбенно дышат
задрав язык колебля дым бесшумные знаки
из воздуха над городом распухшие видно
там есть внизу укромные подъезды проходы
промозглые окраины дороги есть и те кто
живут недопробудившись или те кто больше
не могут пробуждение свое наяву видеть
скрываются безротые в задумчивых толпах
вдоль них плывут дремотные хрипя механизмы
туда идти приходится каждый день а после
обратный путь сюда искать потом под вечер
Опубликовано в Журнале №6