СЕРЕЖА ОЧЕНЬ ТУПОЙ

Данилов Дмитрий Алексеевич родился в 1969 году в Москве. Прозаик, поэт, драматург. Автор книг прозы «Черный и зеленый» (СПб., 2004; М., 2010), «Дом десять» (М., 2006), «Горизонтальное положение» (М., 2010), «Описание города» (М., 2012). Дважды финалист премии «Большая книга» (2011, 2013), финалист премий Андрея Белого и «НОС» (2011). Автор книг стихов «И мы разъезжаемся по домам» (New York, 2014), «Переключатель» (New York, 2015), «Два состояния» (New York, 2016). Постоянный автор «Нового мира». Живет в Москве.

Дмитрий Данилов

*

СЕРЕЖА ОЧЕНЬ ТУПОЙ

Пьеса

Действующие лица

С е р г е й — современный парень лет тридцати, отчасти хипстерского вида, программист

П е р в ы й   к у р ь е р — обычный дядька лет сорока

В т о р о й  к у р ь е р — немолодой, основательный, советского вида товарищ за шестьдесят

Т р е т и й  к у р ь е р — парень двадцати с небольшим лет

М а ш а — жена Сергея, молодая женщина, работает дизайнером интерьеров

Действие происходит в обычной московской однокомнатной квартире. С е р г е й   у себя дома работает за компьютером. Раздается телефонный звонок. Сергей берет телефон.

— Да, слушаю.

— Здравствуйте! Это Пантелеев Сергей Николаевич?

— Да, это я.

— Адрес ваш — улица Исаковского, 20, корпус 1, квартира 37?

— Да, правильно.

— Это курьер. Вам посылочка.

— Посылочка? Какая посылочка?

— Обычная посылочка. Адрес ваш указан, фамилия ваша. Вы сейчас дома?

— Да, дома.

— Мы у вас в течение часа будем, хорошо?

— Ну… да, хорошо.

— Нормально в течение часа?

— Да, да, нормально. Жду.

— Какой у вас подъезд?

— Первый подъезд, десятый этаж.

— Хорошо, мы у вас будем в течение часа.

С е р г е й. Мы… Мы будем. Хм. Какие мы важные.

Почти тут же звучит сигнал домофона. Сергей берет трубку.

— Да.

— Я вам звонил сейчас. Посылку вам привезли.

— Поднимайтесь на десятый этаж.

С е р г е й (нажимает кнопку открывания двери, вешает трубку домофона). Быстрый какой.

Сергей выходит на лестничную клетку. Открывается дверь лифта, из лифта выходят П е р в ы й  к у р ь е р, В т о р о й   к у р ь е р  и  
Т р е т и й  к у р ь е р в одинаковой рабочей униформе. Достают из карманов синие бахилы, надевают их на обувь.

П е р в ы й  к у р ь е р. Здравствуйте, Сергей Николаевич!

С е р г е й. Здравствуйте. Вы что, втроем?

П е р в ы й  к у р ь е р. Да, мы по трое работаем. Посылочку вам принесли.

С е р г е й. Хорошо. Давайте.

П е р в ы й  к у р ь е р. Можно, мы пройдем?

С е р г е й. Зачем? Давайте посылку, и где там расписаться надо.

П е р в ы й  к у р ь е р. Ну, мы можно зайдем?

В т о р о й  к у р ь е р. Вы нас так и будете на лестнице держать?

С е р г е й. Ну… заходите. Вообще, странно.

Сергей нерешительно отступает в сторону. Трое курьеров входят в квартиру, Третий курьер, войдя последним, запирает за собой дверь. Курьеры сразу идут в комнату и рядком садятся на диван. Некоторое время все молчат.

В т о р о й  к у р ь е р (оглядывая комнату). Хорошо нынче молодежь живет. Квартиры отдельные. Мы-то в бараках ютились. В коммуналках. Своя квартира-то?

С е р г е й. Своя. А… вы зачем? Вы почему спрашиваете? Я не понимаю. Дайте мне посылку и идите. Что вы сидите? Давайте, где там у вас посылка ваша? Что за посылка, кстати? Я никакой посылки не ждал.

П е р в ы й   к у р ь е р. Это мы не знаем. Нам не докладывают. Наше дело доставить. Фамилия, адрес, телефон. Больше ничего не знаем.

С е р г е й. Ну давайте, давайте вашу посылку.

П е р в ы й  к у р ь е р. Не все сразу, Сергей Николаевич.

В т о р о й  к у р ь е р. Всему, как говорится, свое время. Поспешишь — людей насмешишь, как говорится.

Т р е т и й  к у р ь е р. Мы, Сергей Николаевич… Мы отдадим…

Первый и Второй курьеры строго смотрят на Третьего курьера.

Т р е т и й  к у р ь е р. Да нет, я это… я…

В т о р о й  к у р ь е р. Помолчи, молодежь.

С е р г е й. Это как понимать? Что вы тут сидите? Что за ерунда?

П е р в ы й  к у р ь е р. Ну мы же говорим: посылку вам принесли.

С е р г е й. Ну так давайте посылку! Что вы сидите-то? Втроем почему-то пришли. Курьеры всегда по одному ходят. Приносят, в дверях отдают, расписался — и все. Нормальные курьеры так работают.

В т о р о й   к у р ь е р. Ну так они халтурят потому что! Наплевательски относятся, формально! Лишь бы галочку поставить! А мы с душой работаем, Сергей Николаевич, дорогой вы мой человек! С душой надо работать, а не просто так — отдал и до свидания! Надо с человеком посидеть, поговорить, время провести. Выслушать. С душой надо к людям, с душой. А не как эти.

С е р г е й. Нет, я ничего не понимаю! Что это, почему? Что вы хотите?

П е р в ы й  к у р ь е р. Сергей Николаевич, я же говорю, мы вам доставили посылку.

С е р г е й. Вам что вообще нужно? Я не понимаю. Знаете… давайте, уходите. Пожалуйста. Давайте, встали и ушли.

Сергей неловко пытается взять Третьего курьера за рукав, тот неожиданно резко отмахивается и отталкивает Сергея.

В т о р о й  к у р ь е р (Сергею). Ты бы, мил человек, руки-то не распускал!

П е р в ы й  к у р ь е р. Сергей Николаевич, ну зачем это.

С е р г е й. Я… я…

В т о р о й  к у р ь е р. Я — последняя буква алфавита! Так нас учили в наше время. А вы только о себе думаете. Я, я.

С е р г е й. Я полицию вызову!

В т о р о й   к у р ь е р. Вот придумали еще — полиция. Как за границей. Всегда милиция была, а тут полиция какая-то. Все им только новые порядки устанавливать.

П е р в ы й  к у р ь е р. Сергей Николаевич, конечно, звоните. Это ваше право.

Сергей судорожно бросается к столу, хватает телефон, набирает 102.

— Алло, полиция?

— Старший лейтенант Головня, слушаю вас.

— Запишите адрес: улица Исаковского, двадцать корпус один, квартира 37!

— Что у вас случилось?

— У меня тут… это… курьеры.

— Какие курьеры?

— Курьеры. Посылку принесли.

— Курьеры посылку принесли?

— Да, сидят у меня и не уходят.

— Молодой человек, еще один такой звонок от вас — мы приедем, оформим ложный вызов, и у вас будут проблемы.

— Подождите, подождите! Я…

Слышны гудки. Сергей садится в кресло около компьютера и обреченно смотрит в пол.

В т о р о й  к у р ь е р. Что, сынку, помогли тебе твои менты?

С е р г е й. Слушайте, что вам надо? Вы, может, квартиры так грабите? Ограбить меня хотите?

П е р в ы й  к у р ь е р. Сергей Николаевич, ну что за глупости.

Сергей порывистым движением выдвигает ящик стола, достает тонкую пачку пятитысячных купюр, тычет ей в лицо Первому курьеру.

С е р г е й. Нате, возьмите! Все, что есть! Возьмите, только уйдите, пожалуйста! Возьмите, что хотите, — телевизор, компьютер, все забирайте, только уйдите, пожалуйста!

П е р в ы й  к у р ь е р (брезгливо отстраняя руку Сергея с деньгами). Да уберите вы деньги ваши. Не нужно нам ничего.

В т о р о й  к у р ь е р. Нас деньгами с телевизорами не купишь. Не на тех напал!

П е р в ы й   к у р ь е р. Сергей Николаевич, вы как-то странно реагируете. Я же вам сказал, когда звонил: мы у вас будем в течение часа. Еще специально переспросил — нормально, устраивает вас? Вы сказали — нормально. Ну вот, мы у вас должны пробыть в течение часа.

С е р г е й. Да что за бред! Когда говорят «буду в течение часа», это значит придут в течение часа, ждать не больше часа. А не «будем у вас час сидеть». Фигня какая-то! Я вообще не понимаю…

П е р в ы й  к у р ь е р. Ну, я не знаю, как там другие курьерские службы работают…

В т о р о й  к у р ь е р. Да я ж говорю, халтурят они! Халтурят!

П е р в ы й  к у р ь е р. У нас правила четкие. Получив отправление для доставки, бригада курьеров должна связаться по телефону с получателем, предложить ему время пребывания, получить согласие, после чего прибыть к получателю и пробыть у него оговоренное время. По окончании пребывания вручить получателю отправление, получатель должен расписаться. Такой у нас порядок. Мы вам обещали быть у вас в течение часа — значит должны быть у вас в течение часа.

С е р г е й. Ну давайте будем считать, что вы мне не обещали. Мне не нужно, чтобы вы были у меня в течение часа. Давайте будем считать, что я вас отпускаю раньше.

В т о р о й  к у р ь е р. Ну как это вы нас отпускаете? Нет, так дело не пойдет.

П е р в ы й   к у р ь е р. У нас строгий контроль, все отслеживает служба безопасности. Если мы раньше уйдем — у нас неприятности будут.

С е р г е й. Как? Как они вас отслеживают?

В т о р о й   к у р ь е р. Это, мил человек, не нашего ума дела, как они там нас отслеживают. Наше дело маленькое.

С е р г е й. И что, если вы раньше уйдете, вас уволят, что ли?

П е р в ы й   к у р ь е р. Если просто уволят — это еще ничего. Вообще-то у нас не увольняют.

С е р г е й. А что тогда? Что у вас там? Расстреливают? Телесные наказания? Порют вас, что ли?

П е р в ы й  к у р ь е р. Зависит от тяжести проступка. Но вообще у нас не нарушают обычно.

В т о р о й   к у р ь е р. У нас дисциплина — о-го-го!

С е р г е й (после долгой паузы). Слушайте, может, вы меня убить хотите? Зарезать? Или что? Ну давайте, давайте! Давайте сразу тогда, не тяните, не надо мне тут комедию эту вашу ломать! (Подскакивает к Третьему курьеру.) Есть у вас ножи, пистолеты? Давайте! Начинайте!

Т р е т и й   к у р ь е р (встает и поднимает руки как для обыска). Да нет, что вы. Ничего нет. Можете проверить.

П е р в ы й   к у р ь е р. Сергей Николаевич, ну вы с ума-то не сходите. Ну зачем нам убивать-то вас?

В т о р о й   к у р ь е р. Эх, пугливый нынче клиент пошел! Убивать мы его будем! Чего испугался-то, дурашка? Смотри не обделайся!

С е р г е й. Ну а тогда что это? Зачем? Зачем сидеть в течение часа?

П е р в ы й   к у р ь е р. Не обязательно в течение часа. Бывает, мы говорим клиенту: будем у вас в течение трех часов. Или в течение дня. Значит, сидим три часа или целый день. Если клиент соглашается.

С е р г е й. А если не соглашается?

П е р в ы й   к у р ь е р. Если не соглашается, значит сидим столько, сколько скажет клиент. Бывает, говорим: будем у вас в течение двух часов, а клиент говорит: нет, меня не устраивает, хочу в течение суток. Ну, тогда сидим в течение суток. Но обычно соглашаются.

С е р г е й. Ну так а зачем сидеть-то? Зачем вы сидите?

В т о р о й   к у р ь е р. Ну как же? Ну ведь надо же каждому человеку, чтобы с ним кто-нибудь посидел! Поговорил! А то живем, как эти… Как чужие! Без души!

П е р в ы й   к у р ь е р. Как там у Достоевского было: надо ведь, чтобы каждому человеку было куда пойти. Вот так же и у нас. Надо ведь, чтобы с каждым человеком кто-нибудь побыл.

С е р г е й. Достоевский… Ну вообще.

Повисает долгая пауза.

П е р в ы й   к у р ь е р. Сергей Николаевич, расскажите нам что-нибудь. Расскажите о себе.

С е р г е й. Что вам рассказать?

П е р в ы й   к у р ь е р. Ну, о себе. Кто вы, сколько вам лет, где родились, чем занимаетесь.

С е р г е й (издает стонущий звук, обозначающий смесь недоумения и отчаяния). Ну ладно. Тридцать лет, родился в Москве, женат, детей нет, работаю программистом.

В т о р о й   к у р ь е р. А чего детей-то не завели? Тридцать лет, пора уже.

С е р г е й. Странные вы вопросы задаете. Вам-то что?

В т о р о й   к у р ь е р. Ну как это так? Тридцатник уже мужику, жена есть, а детей нету!

С е р г е й. А что, обязательно, чтобы в тридцатник дети были? Обязательно надо иметь детей?

В т о р о й   к у р ь е р. Ну а как же! Это же дети! Как же без детей-то?! Это ж ведь, это… продолжение рода! Наследники! Кто ж тебе стакан воды на старости лет подаст? Дети — это ж ведь радость наша!

С е р г е й. Радость, понятно.

Т р е т и й   к у р ь е р. Вы программист? А что вы программируете?

С е р г е й. Да разное. Сейчас в основном мобильными приложениями занимаюсь.

Т р е т и й   к у р ь е р. Для айфонов?

С е р г е й. Для разных платформ. Для Ай-О-Эс, Андроида, Виндоуз Фона.

Т р е т и й  к у р ь е р. А что за приложения?

С е р г е й. Ну вот сейчас делаем приложение для мобильного банкинга.

В т о р о й  к у р ь е р. Для мобильного чего?

С е р г е й. Для мобильного банкинга.

В т о р о й  к у р ь е р. Это что? Что за банкинг такой?

С е р г е й. Приложение для управления своими банковскими счетами через смартфон.

В т о р о й   к у р ь е р. Ох, напридумывали. Банкинг какой-то. Управление чего-то там. Вот в наше время все просто было. Кладешь деньги на книжку. И они лежат.

Т р е т и й  к у р ь е р. А можно посмотреть приложение?

С е р г е й. Да у нас еще прототипа нет, все в разработке. Ну, могу эскизы показать.

Третий курьер подходит к компьютеру.

Вот главное окно. Доступ через двойную аутентификацию — логин-пароль и смс. Вот тут счета отображаются. Тут шаблоны можно создавать. Тут история операций. Ну, как обычно, ничего особенного.

Т р е т и й   к у р ь е р. Интересно. А программистом трудно стать?

С е р г е й. Ну как вам сказать. Учиться надо, конечно. Языки программирования осваивать, среды разные. В принципе, и самому можно многое освоить. Хотите стать программером?

Т р е т и й   к у р ь е р. Да нет, я так. В принципе, работа у меня хорошая. Да я просто… ну, интересно, наверное, быть программистом?

С е р г е й. Да уж поинтереснее, чем посылки разносить.

Т р е т и й  к у р ь е р. Ну почему, у нас тоже работа интересная.

С е р г е й. Да я вижу, как вы развлекаетесь.

Третий курьер возвращается на диван.

С е р г е й. А теперь вы мне о себе расскажите. Я рассказал, теперь давайте вы.

П е р в ы й   к у р ь е р. С удовольствием. Давайте я начну. Скворцов Николай Степанович, 1976 года рождения. Родился в городе Грязи Липецкой области.

С е р г е й. Грязи? Это город так называется?

П е р в ы й  к у р ь е р. Ну да, город Грязи. Не слышали?

С е р г е й. Кошмар какой. Надо же так назвать.

П е р в ы й   к у р ь е р. Не знаю, нормальное название. Не хуже других. В общем, после школы пошел в армию, служил в Подмосковье, под Клином, в ПВО. После армии знакомый предложил пойти в Службу Доставки, так с тех пор здесь и работаю. Жена у меня тоже у нас работает, бригадиром, как я. Два сына, сейчас в институте учатся.

С е р г е й. А в каком институте?

П е р в ы й  к у р ь е р. Да у нас при Службе Доставки свой институт есть. Академия Персональной Логистики называется.

С е р г е й. Первый раз слышу. Дети тоже в Службу Доставки пойдут работать?

П е р в ы й   к у р ь е р. Ну да, по стопам отца. От добра добра не ищут. Будет трудовая династия, как раньше говорили.

В т о р о й  к у р ь е р. Правильно! Раньше много трудовых династий было. Отец, сын, дед, внук — все на одном предприятии. Так и надо! Это сейчас разболтались все.

С е р г е й. А у вас что, тоже трудовая династия?

В т о р о й   к у р ь е р. Ну а как же? Конечно! Все дети в Службе Доставки! Старший сын — начальник цеха, младший — инспектор, дочь — сортировщица.

С е р г е й. И жена, наверное, тоже.

В т о р о й  к у р ь е р. Жена на пенсии сейчас, но всю жизнь в нашей Службе проработала.

С е р г е й. Понятно. А вы не сказали, как вас зовут?

В т о р о й   к у р ь е р. Лебедев моя фамилия. Лебедев Николай Степанович. С пятьдесят второго года. Родился в Липецкой области, город Грязи.

С е р г е й. Вы тоже из Грязей?

В т о р о й   к у р ь е р. Ну да, из Грязей, откуда же еще.

С е р г е й. Действительно, какие могут быть варианты.

В т о р о й   к у р ь е р. После школы отслужил в армии, как положено. Как раз тогда стали два года служить, раньше три было. Служил под Москвой, в Наро-Фоминске, в Кантемировской дивизии, наводчиком. Еще в армии когда служил, парнишка один, земляк мой, предложил: хочешь в Москве работать, в Службе Доставки? Ну, я чего… зарплата хорошая, жилье дают. Пошел работать, так с тех пор и работаю. Хорошая работа, нравится мне. С людьми разными знакомишься, общаешься.

С е р г е й. Понятно. Общаешься с людьми. А что, эта ваша фирма и в советское время была?

В т о р о й  к у р ь е р. Была, конечно.

С е р г е й. И как она называлась?

В т о р о й  к у р ь е р. Как, как. Как и сейчас — Служба Доставки. Она всегда была.

С е р г е й. Это прямо вот официальное название такое?

В т о р о й   к у р ь е р. Я не знаю, официальное или какое там. Так всегда называлась и сейчас называется — Служба Доставки.

П е р в ы й  к у р ь е р. Да, так официально и называется — Служба Доставки.

С е р г е й. Понятно. (Обращается к Третьему курьеру.) Ну а вы?

Т р е т и й  к у р ь е р. Родился 22 мая 1995 года…

С е р г е й. Я даже догадываюсь, где именно вы родились.

Т р е т и й   к у р ь е р. Да? Ну и где?

С е р г е й. Что-то мне подсказывает, что в городе Грязи Липецкой области.

Т р е т и й   к у р ь е р. Правильно! Точно! Откуда вы знаете?

С е р г е й. Вот даже затрудняюсь объяснить, откуда я это знаю.

Т р е т и й   к у р ь е р. У вас, наверное, интуиция очень сильно развита.

С е р г е й. Да, наверное. Ну и дальше что?

Т р е т и й   к у р ь е р. Дальше школа, после школы пошел в армию.

С е р г е й. В Московской области, наверное, служили?

Т р е т и й   к у р ь е р. Ну вы прямо все про меня знаете. Да, под Москвой, в Голицыно, в Таманской дивизии. Потом пошел работать в Службу Доставки.

С е р г е й. А как вы туда попали? Просто с улицы?

Т р е т и й   к у р ь е р. Да нет, к нам с улицы трудно попасть. Парень один знакомый предложил.

С е р г е й. Знакомый предложил…

Т р е т и й  к у р ь е р. Ну да. Ну я и согласился. А чего, условия хорошие, зарплата нормальная, в принципе. Сейчас учусь в Академии Персональной Логистики на заочном.

С е р г е й. Не женаты?

Т р е т и й  к у р ь е р. Пока нет. Встречаемся с одной девушкой.

С е р г е й. Она тоже в Службе Доставки работает?

Т р е т и й  к у р ь е р. Ну да, в бухгалтерии. В принципе, планируем пожениться, но попозже. Надо институт закончить, ну и вообще.

С е р г е й. Женитесь, заведете детей, они отслужат в армии, пойдут учиться в вашу эту академию, как ее…

Т р е т и й   к у р ь е р. Персональной Логистики.

С е р г е й. Да, в Академию Персональной Логистики. И пойдут работать в Службу Доставки.

Т р е т и й   к у р ь е р. Ну, наверное. Посмотрим.

В т о р о й   к у р ь е р. Что это еще за «посмотрим»? Ты мне это брось! Посмотрит он!

П е р в ы й   к у р ь е р. Да ладно тебе, Степаныч. Не кипятись. Пусть парень сам решает. У нас свобода.

Т р е т и й   к у р ь е р. Да нет, я чего… ну, в общем, да. Пойдут работать в Службу Доставки.

С е р г е й. Ну еще бы. А что же вы не представитесь?

Т р е т и й  к у р ь е р. Птицын Николай. Николай Степанович.

С е р г е й. Птицын. Лишний элемент в ряду.

Т р е т и й  к у р ь е р. Почему лишний?

С е р г е й. Скворцов, Лебедев, Птицын. Какой элемент лишний?

Т р е т и й  к у р ь е р. Почему лишний? Никакой не лишний.

С е р г е й. Вы тест IQ проходили когда-нибудь?

Т р е т и й  к у р ь е р. Да, когда на работу устраивался.

С е р г е й. Ну и как? До стольника дотянули?

Т р е т и й  к у р ь е р. Сто сорок восемь у меня было.

С е р г е й. Сто сорок восемь?! Что-то многовато.

Т р е т и й  к у р ь е р. У нас если меньше ста сорока, то не берут.

В т о р о й  к у р ь е р. Это сейчас молодых проверяют. В наше время проще было. Видят если, парень способный, сообразительный — значит берем. Я никаких этих ваших кю не сдавал. И ничего, сколько уже лет работаю.

С е р г е й. Слушайте, ну что вы мне лапшу на уши вешаете? Ну зачем курьеру высокий IQ?

П е р в ы й   к у р ь е р. Ну как зачем. У нас постоянно нештатные ситуации возникают. Когда надо быстро принимать сложные решения. Тут без высокого IQ никак.

С е р г е й. Какие могут быть у курьеров нештатные ситуации?! Принес, отдал, подпись получил — и все. Какие нештатные ситуации? Какие сложные решения? Вы о чем вообще?

П е р в ы й   к у р ь е р. Много, много нештатных ситуаций возникает.

С е р г е й. Ну, например?

П е р в ы й  к у р ь е р. Например… Вот недавно был случай. Клиент у нас умер.

С е р г е й. Как умер?

П е р в ы й   к у р ь е р. Да вот прямо при нас взял и умер. Мы ему пакет доставили, сидим, разговариваем — вот как с вами сейчас. Вдруг говорит: ой, что-то плохо мне, надо прилечь. Прилег и умер. Вот вам нештатная ситуация.

С е р г е й. И что вы сделали?

П е р в ы й  к у р ь е р. Когда человек умер, его надо похоронить.

С е р г е й. И что, вы его похоронили?

П е р в ы й   к у р ь е р. Ну да. Дождались темноты и прямо во дворе и похоронили.

С е р г е й (смеется). Слушайте, ну это смешно, конечно. Вы вообще кто? Стэндаперы какие-нибудь? Из Камеди Клаба? Веселые истории рассказываете?

П е р в ы й   к у р ь е р. Вообще-то это не очень веселая история. Человек ведь умер. Что тут веселого? Представьте, рядом с вами умирает человек и надо его похоронить. Ну прям обхохочешься. Серьезные ведь дела, а вы смеетесь.

С е р г е й. Не, ну я не знаю… Что вы тут комедию какую-то разыгрываете? Похоронили кого-то.

В т о р о й   к у р ь е р. Ну а что делать-то?! Человек умер, надо как-то ему помочь, хоть и мертвому. Мы людям стараемся помочь! Понимаешь, помочь!

С е р г е й (усмехаясь). Странные вы ребята.

П е р в ы й  к у р ь е р. А что тут странного? Вот что бы вы делали на нашем месте, если человек умер?

С е р г е й. Нет, мне, конечно, трудно серьезно говорить про такие вещи… Ну ладно, допустим. Я бы вызвал полицию, «скорую». Пусть они разбираются. А хоронят пусть похоронные службы.

В т о р о й  к у р ь е р. Вот вы все так рассуждаете! Только бы спихнуть на кого-нибудь! Равнодушие! Равнодушие к человеку! Все без души, без участия! А мы с душой работаем! С душой! Видишь, что человек в беде — помогай тут же, не жди, пока эти приедут… «скорые» с ментами.

С е р г е й. И что? Что вы сделали?

П е р в ы й   к у р ь е р. Все, что в таких случаях положено. Обмыли его, одели. Нельзя же в той же одежде хоронить, в которой умер. Поискали в шкафу у него. Одежды, правда, нормальной не было. Нашли треники какие-то, майку. В прихожей кеды еще были. Ну, что было. Вообще, плохо он жил, бедно. В квартире грязь, бардак. Сразу видно, нет женской руки. Отслужили панихиду.

С е р г е й. Вы умеете служить панихиду?!

П е р в ы й  к у р ь е р. Умеем, конечно. Я же говорю, разные ситуации бывают.

Три курьера встают и хором поют.

Во блаженном успении вечный покой подаждь, Господи, усопшему рабу Твоему и сотвори ему вечную память.

Вечная память.

Вечная память.

Ве-е-е-ечная память.

С лица Сергея слетает насмешливое выражение, он пристально и несколько оцепенело смотрит на курьеров. Курьеры садятся обратно на диван.

П е р в ы й  к у р ь е р. Ну и потом ближе к ночи похоронили. Там как раз двор хороший. Место там такое есть, кустов много, деревьев. Под деревцем и закопали. Вот такие бывают у нас нештатные ситуации.

С е р г е й. Да ладно. Похоронили во дворе. Ну что вы ересь какую-то несете? Хотя поете, конечно, убедительно.

П е р в ы й   к у р ь е р. Вы спрашивали, какие у нас бывают нештатные ситуации, мы вам рассказываем. Не хотите — не верьте. У нас еще и не такое бывает.

В т о р о й   к у р ь е р. Вон, помнишь, как мужик вешался?

П е р в ы й   к у р ь е р. Да, точно! Тоже случай был.

Т р е т и й   к у р ь е р. Ой, да. Это у меня только второй выход был.

В т о р о й   к у р ь е р. В общем, приходим, приносим человеку какой-то пакет, документы какие-то, наверное. Он нам открывает, говорит: здравствуйте, проходите, пожалуйста, вежливый такой, а в комнате на люстре петля висит! Вешаться собрался! На люстре! К люстре веревку привязал! Вот хлипкий народец пошел, ничего не умеют, руки из жопы растут, даже повеситься толком не могут! Ну, помогли мы человеку.

С е р г е й. Что, из петли вытащили?

В т о р о й   к у р ь е р. Да зачем же из петли?! Мы же человеку помочь должны! Человек вешаться собрался, а видно же, что не умеет, ни разу не вешался, наверное. Зачем же его из петли-то?! Надо же с душой к человеку подходить, помочь! Тем более что в петлю-то еще залезть не успел. Хорошо, что не успел, а то рухнул бы вместе с люстрой с этой со своей. В общем, мы люстру аккуратно сняли, там в потолке крюк такой хороший, крепкий. Сделали петлю из нормальной веревки, как положено…

С е р г е й. У вас что, веревка с собой была?

В т о р о й  к у р ь е р. Конечно, а как же? У нас все с собой. (Открывает большую сумку, достает оттуда большой моток толстой белой веревки; с лица Сергея снова слетает насмешливое выражение и появляется выражение ужаса.) Веревка есть, все есть. (Достает армейскую саперную лопатку.) Вот, лопата есть. Когда того мужика хоронили, как раз пригодилась. Ей, правда, нормальную могилу не выкопаешь, но неглубокую можно.

С е р г е й. И… и что?

В т о р о й   к у р ь е р. Что?

С е р г е й. Ну, что дальше? Он повесился, тот человек?

В т о р о й   к у р ь е р. Да он что-то передумал вешаться. Мы ему все подготовили, веревку к крюку привязали, даже табуретку с кухни принесли. А он такой: я пока не буду, я подумаю. Спасибо, говорит, что помогли мне. Да всегда пожалуйста. Наше дело — помочь. А там уж хозяин — барин. Может, так и не повесился. У нас время закончилось, мы ушли, пусть думает.

С е р г е й. А вы сейчас… когда время закончится… вы говорили, в течение часа… вы тогда уйдете?

П е р в ы й  к у р ь е р. Конечно, уйдем. Вручим вам посылку и уйдем. Нам лишние переработки не нужны.

Т р е т и й  к у р ь е р. Ой, а помните, мы операцию делали человеку?

П е р в ы й   к у р ь е р. Да, вот, кстати, еще одна нештатная ситуация. Операцию пришлось клиенту делать! Мы приходим, а он за правый бок держится, говорит — заболело. Ну понятно — аппендицит! Надо резать.

С е р г е й. У вас и скальпель есть?

П е р в ы й  к у р ь е р. Не только скальпель. (Говорит Второму курьеру.) Степаныч, покажи футляр свой.

Второй курьер достает из той же большой сумки футляр с хирургическими орудиями угрожающего вида. Сергей еще больше застывает с выражением еще большего ужаса на лице.

П е р в ы й   к у р ь е р. Не только скальпель. Все у нас есть. Ситуации ведь разные бывают, людям часто плохо становится, надо помощь оказывать.

В т о р о й   к у р ь е р. Помогать, помогать людям!

С е р г е й. И… что, вы сделали операцию?

П е р в ы й   к у р ь е р. Ну а что же еще. Надо же было срочно вопрос решать.

С е р г е й. Что, у вас и наркоз есть?

П е р в ы й   к у р ь е р. Наркоза нет, нам начальство не выдает. Не хотят заморачиваться — строгая отчетность, ампулы надо сдавать, Наркоконтроль, все дела. Так сделали, без наркоза. Двое держат, третий оперирует. Поэтому мы по трое и работаем — мало ли что. На всякий случай.

С е р г е й. И как? Как прошло?

П е р в ы й   к у р ь е р. Да нормально, вырезали аппендицит. Правда, крови много потерял. Перевязочного материала стали мало выдавать, экономят, кризис. Трудно кровь останавливать, вся комната в кровище была. Даже не знаю, выжил он или нет. Тяжело перенес. Ну вот, а вы говорите. Без высокого IQ в Службе Доставки делать нечего.

Сергей пребывает в состоянии ступора. Очень долгая пауза.

Сергей Николаевич, давайте в «города» поиграем.

С е р г е й. В «города»?

П е р в ы й   к у р ь е р. Ну да. Первый называет город на А, следующий — на последнюю букву, и так по кругу. Мы любим с клиентами в «города» играть.

В т о р о й   к у р ь е р. Тот мужик, которого мы закопали во дворе, как раз и умер, когда мы с ним в «города» играли.

С е р г е й. Господи… Не надо…

П е р в ы й   к у р ь е р. Да ладно, не бойтесь, это редкий случай был. Обычно от «городов» не умирают. Давайте сыграем. Давай, Степаныч, по старшинству, начинай.

В т о р о й   к у р ь е р. Архангельск.

П е р в ы й   к у р ь е р. Каунас.

Т р е т и й   к у р ь е р. Скоттсдейл.

П е р в ы й   к у р ь е р (Сергею). Теперь давайте вы.

С е р г е й. Какой предыдущий был?

Т р е т и й  к у р ь е р. Скоттсдейл.

П е р в ы й   к у р ь е р. Давайте повнимательнее, Сергей Николаевич.

С е р г е й. На Эл… Лондон.

В т о р о й   к у р ь е р. Нью-Арк.

П е р в ы й  к у р ь е р. Канберра.

Т р е т и й  к у р ь е р. Антананариву.

С е р г е й. Уральск.

В т о р о й   к у р ь е р. Куэнка.

П е р в ы й   к у р ь е р. Аррайолуш.

Т р е т и й   к у р ь е р. Шаогуань.

С е р г е й. Ну и что теперь, на мягкий знак?

П е р в ы й   к у р ь е р. Зачем на мягкий знак? На мягкое Эн.

С е р г е й. Это как?

П е р в ы й   к у р ь е р. Ну что тут непонятного. Норильск не подходит, Николаев подходит. Мягкое Эн.

С е р г е й. Нижний Новгород.

П е р в ы й   к у р ь е р. Сергей Николаевич, ну вы бы хоть немного поинтереснее города называли. У вас очень очевидные решения: Лондон, Уральск, Нижний Новгород.

С е р г е й. Ну ведь начали с Архангельска. Чем он лучше Нижнего Новгорода?

П е р в ы й   к у р ь е р. Мы всегда с Архангельска начинаем. Это у нас так принято.

С е р г е й. У вас — это где? В Службе Доставки?

П е р в ы й   к у р ь е р. Ну да. По нашим правилам игру в «города» положено начинать с Архангельска. Но в процессе самой игры приветствуются редкие названия.

С е р г е й. Приветствуются, надо же. У вас что, правила такие — в «города» играть?

П е р в ы й  к у р ь е р. Да, всем бригадам настоятельно рекомендуется играть с клиентами в «города».

С е р г е й. Господи, да зачем?

В т о р о й   к у р ь е р. Ну как зачем? Когда с тобой в последний раз в «города» играли? Забыл уж, наверное. Надо же ведь, чтобы с человеком хоть кто-нибудь в «города» поиграл! Говорю же, надо к людям с душой, выслушать, помочь, в «города» поиграть. Все равнодушные стали, всем все равно, живут как чужие.

П е р в ы й   к у р ь е р. Ладно, не отвлекаемся, поехали дальше. Значит, Нижний Новгород.

В т о р о й   к у р ь е р. Даугавпилс.

П е р в ы й   к у р ь е р. Саарбрюккен.

Т р е т и й  к у р ь е р. Нджамена.

С е р г е й. А… Редкое надо?

П е р в ы й   к у р ь е р. Ну, по возможности.

С е р г е й. А… (закрывает лицо ладонями и издает стон).

П е р в ы й   к у р ь е р. Сергей Николаевич, вам плохо? Плохо себя чувствуете? Нужна помощь?

С е р г е й (в ужасе). Нет! Нет, я себя хорошо чувствую! Не нужна помощь! Не надо!

П е р в ы й   к у р ь е р. Ну и слава Богу. Продолжаем.

С е р г е й. А… Аделаида. Есть вроде город такой?

П е р в ы й   к у р ь е р. Да, есть. Хорошо.

В т о р о й   к у р ь е р. Аддис-Абеба.

П е р в ы й   к у р ь е р. Атланта.

Т р е т и й   к у р ь е р. Аллахабад.

С е р г е й. На Дэ или на Тэ?

П е р в ы й   к у р ь е р. На Дэ, конечно.

С е р г е й. Дэ… Дэ…

П е р в ы й   к у р ь е р. Сергей Николаевич, вы не повторяйте букву, по правилам не положено. Просто называйте город. И думайте побыстрее.

С е р г е й. Э…

П е р в ы й   к у р ь е р. И Э тоже не надо говорить.

С е р г е й. Да…

П е р в ы й   к у р ь е р. Нет такого города — Да.

С е р г е й. Дармштадт.

П е р в ы й   к у р ь е р. Вот, хорошо.

В т о р о й  к у р ь е р. Тайшет.

П е р в ы й   к у р ь е р. Тюмень.

С е р г е й. Ну вы же говорили, что малоизвестные города надо называть. А вы говорите — Тюмень.

П е р в ы й   к у р ь е р. Это одно из исключений в игре. Когда называют Тайшет, следующий должен обязательно назвать Тюмень.

С е р г е й. И много таких исключений?

П е р в ы й  к у р ь е р. Довольно много, разных. Например, если называют Гусиноозерск, дальше обязательно должна быть комбинация Кейптаун — Наманган — Нефтеюганск, и потом снова Кейптаун. Или, например, если называют Чжанцзякоу, то следующий город будет не на У, а на З.

В т о р о й   к у р ь е р. Новичкам трудно бывает учить. Вон, Коля наш всю голову сломал, пока выучил. Да, Коля?

Т р е т и й  к у р ь е р. Да, трудно.

В т о р о й   к у р ь е р. Еще бы!

П е р в ы й   к у р ь е р. Давайте дальше. Была Тюмень.

Т р е т и й   к у р ь е р. Ньютаун.

С е р г е й. Нижневартовск.

П е р в ы й   к у р ь е р. Ладно, сойдет, на троечку.

Сергей обхватывает голову руками. Видно, что он действительно плохо себя чувствует.

Сергей Николаевич, голова болит? Вы скажите, если болит. Когда мы в «города» играем, у клиентов часто голова болит.

С е р г е й. Нет, ничего, нормально.

П е р в ы й   к у р ь е р. Может, все-таки помощь нужна?

Все три курьера одновременно встают и начитают двигаться в сторону Сергея.

С е р г е й (в ужасе отскакивая к стене). Не надо! Не надо, пожалуйста! Ничего уже не болит!

В т о р о й  к у р ь е р. Значит, все-таки болело?

С е р г е й. Нет, нет! Ничего не болело! Ничего не болит! Все нормально!

В т о р о й   к у р ь е р. Да ладно. Видно же, что болит. Мы вас всех как облупленных видим.

П е р в ы й   к у р ь е р. Да ладно тебе, Степаныч. Сергей Николаевич, да вы не волнуйтесь так. Не болит — и хорошо. Садитесь. Дальше играем. Нижневартовск был. Степаныч, давай.

В т о р о й  к у р ь е р. Китцбюэль.

П е р в ы й   к у р ь е р. Лида.

Т р е т и й   к у р ь е р. Ансбах.

С е р г е й. На Х… Хельсинки.

В т о р о й   к у р ь е р. Иоханнесбург.

П е р в ы й   к у р ь е р. Грязи.

Т р е т и й   к у р ь е р. Иоханнесбург.

С е р г е й. Грязи.

В т о р о й  к у р ь е р. Иоханнесбург.

П е р в ы й   к у р ь е р. Грязи.

Т р е т и й   к у р ь е р. Иоханнесбург.

С е р г е й (после паузы, обреченно). Грязи.

П е р в ы й   к у р ь е р. Это еще одно исключение. Если город заканчивается на -ки, то дальше обязательно должен быть Иоханнесбург (хотя он правильно на «и краткое» начинается), потом идут Грязи. На Грязях игра заканчивается (обращает внимание на старую икону, стоящую на книжной полке. Подходит, рассматривает). Какая у вас икона интересная. В Бога веруете?

С е р г е й. Да нет. Это от бабушки покойной икона осталась.

П е р в ы й   к у р ь е р. Что, совсем не верите в существование Бога?

С е р г е й. Да как вам сказать. Я думаю, что существование или несуществование Бога — не в нашей человеческой компетенции. Как и то, имеет ли это к нам какое-то отношение. Мы не можем утверждать ни того, ни другого. Я агностик. Вообще, если честно, я не очень этими вопросами интересуюсь.

В т о р о й  к у р ь е р. Ничего, помирать будешь — поверишь.

С е р г е й. Что значит — помирать?! Слово-то какое — помирать. Это вы, наверное, у себя там, в Грязях, привыкли так говорить?

В т о р о й  к у р ь е р. Обычное слово. Везде так говорят.

С е р г е й. Можно ведь сказать, например, «умирать».

В т о р о й  к у р ь е р. А можно «помирать». Какая разница.

С е р г е й. Я, вообще-то, ни умирать, ни помирать в ближайшей перспективе не планирую.

В т о р о й  к у р ь е р. Помирать никто не планирует. А потом — раз! И помер.

С е р г е й. И вообще, что вы мне тыкаете-то? Я вам что, мальчик, что ли?

В т о р о й   к у р ь е р. Да вы не сердитесь. Это я, знаете, по-стариковски, привык с молодежью на ты. Извините меня, Сергей… Как вас по батюшке?

С е р г е й. Николаевич. Можно просто Сергей.

В т о р о й  к у р ь е р. Не сердитесь. Привык, знаете. Возишься с молодежью, учишь всему. Привык на ты. Извините. Не буду больше. Что-то я правда распустился. Эх, годы, годы.

С е р г е й. И чего это я вдруг поверю? Вы сами-то что, верите, что ли, в Бога?

В т о р о й   к у р ь е р. Я? Сергей Николаевич, дорогой вы мой, я же человек советской закалки. Мы, знаете, без этих глупостей росли. Нам, знаете, это ни к чему — верить там. Все вот это. Церковь, то-се. Нас воспитывали так: коллективизм, товарищество, строим коммунизм, за нашу Советскую Родину.

С е р г е й. Ну а что же вы говорите, что я обязательно поверю?

В т о р о й   к у р ь е р. Ну… Так обычно бывает.

С е р г е й (обращается к Третьему курьеру). А вы? Вы верите в Бога?

Т р е т и й   к у р ь е р. Ну, как сказать… Что-то такое есть, наверное.

С е р г е й. Что «что-то такое»? Высший Разум?

Т р е т и й  к у р ь е р. Да я не знаю… Ну да, Высший Разум, наверное.

С е р г е й. Хорошо, что не инопланетяне. (Обращается к Первому курьеру). Ну а вы? Верите?

П е р в ы й   к у р ь е р. Понимаете, Сергей Николаевич… Это сложный вопрос. Неоднозначный. Вот вы хорошо сказали: не в нашей человеческой компетенции.

С е р г е й. То есть вы тоже агностик?

П е р в ы й  к у р ь е р. Нет.

С е р г е й. А кто?

П е р в ы й  к у р ь е р. Сергей Николаевич, я знаете, что думаю… Давайте-ка мы вам споем.

С е р г е й (с некоторым ужасом). Что вы мне споете?

П е р в ы й  к у р ь е р. Песню. Песня одна есть, нам очень нравится, любим ее спеть. Давай, Степаныч, запевай.

Три курьера поют песню. Первую строку каждого нечетного куплета поет Второй курьер, вторую и третью строки каждого нечетного куплета и все четные куплеты поют все трое хором.

В процессе пения входит М а ш а. Она останавливается в дверях комнаты и внимательно слушает песню. Сергей порывается встать ей навстречу, она делает ему знак, чтобы он сидел и слушал.

С е р г е й. Господи… Ужас какой. Что это?

П е р в ы й  к у р ь е р. Это казачья песня.

С е р г е й. Это у вас в Грязях такие песни поют?

В т о р о й  к у р ь е р. Это донская.

М а ш а. Почему ужас? Очень красивая песня!

К Маше подходит Сергей, целует ее.

Привет, Сереж. У нас тут гости, я смотрю. Здравствуйте! Я Маша. (Здоровается с каждым из курьеров за руку.)

В т о р о й  к у р ь е р. Здравствуйте, здравствуйте. Николай Степанович.

П е р в ы й   к у р ь е р. Николай. Очень приятно.

Т р е т и й  к у р ь е р. Здравствуйте. Коля… Николай.

М а ш а. Очень приятно.

С е р г е й. Вот, прикинь, курьеры пришли.

М а ш а. Курьеры?

С е р г е й. Да, посылку принесли. Но не отдают. Уже почти час сидят. Песни поют, в «города» с ними играли. Офигеть. Я вообще не знаю, что происходит.

М а ш а. Ну и здорово! Песня просто прекрасная. Спасибо! Очень красивая. В «города» тоже иногда полезно сыграть. А что же ты людей чаем-то не напоишь? Друзья, хотите чаю?

П е р в ы й  к у р ь е р. Спасибо, с удовольствием. Если вам не трудно.

М а ш а (улыбается). Не трудно.

В т о р о й  к у р ь е р. Чайку бы хорошо, спасибо. А то за весь день находишься, намаешься. Трудный день был сегодня.

М а ш а. Прекрасно, тогда вы пока тут посидите немного, я пойду чай сделаю.

Т р е т и й  к у р ь е р. Спасибо большое!

Маша уходит на кухню.

С е р г е й. А что у вас за фирма все-таки?

П е р в ы й   к у р ь е р. Обычная фирма. Служба Доставки называется. Занимаемся доставкой различных отправлений. Посылки, бандероли, пакеты.

С е р г е й. А где вы вообще находитесь? Координаты можете мне сказать?

П е р в ы й  к у р ь е р. Центральный офис у нас находится на улице Франко, дом 50, строение 1.

С е р г е й. Ну что вы голову мне морочите? Какая может быть улица Франко?! Вы еще скажите — улица Муссолини! Проспект Гитлера!

П е р в ы й  к у р ь е р. Почему Гитлера? Улица Ивана Франко.

С е р г е й. Ну так это Франко, а не Франко! Улица Ивана Франко!

П е р в ы й к у р ь е р. У нас принято говорить улица Ивана Франко.

С е р г е й. Принято! Все у вас там через жопу принято! Бред какой-то! Улица Франко!

П е р в ы й   к у р ь е р. Сергей Николаевич, вы бы не ругались.

М а ш а (приходит из кухни). Сережа, ты что шумишь?

С е р г е й. Да это издевательство какое-то! Спрашиваю, где у них офис находится, они говорят — на улице Франко! Ну какая может быть улица Франко?

М а ш а. Мало ли. Почему бы и нет.

С е р г е й. Ну он же фашист был!

М а ш а. Тебя Ленинский проспект не смущает? Тем более что это улица Ивана Франко.

С е р г е й. Маш, ну вот опять ты это вот свое…

М а ш а. Сережа, не шуми. (Уходит обратно на кухню.)

С е р г е й (подсаживается к компьютеру, открывает Яндекс.Карты). Какой, вы говорите, дом?

П е р в ы й  к у р ь е р. Дом 50, строение 1.

С е р г е й. Нет такого дома! Вот, смотрите.

Первый курьер подходит к компьютеру и подчеркнуто незаинтересованно смотрит в монитор.

Вот, видите — последний дом 48 и куча строений. А пятидесятого нет!

П е р в ы й  к у р ь е р (отвернувшись от компьютера). У нас новый офис, новое здание, не успели еще, наверное, нанести на карту.

С е р г е й. Яндекс.Карты моментально все отображают! Я знаю, работал в Яндексе!

В т о р о й   к у р ь е р. Да что там этот твой, как его… Яндекс! Что они там понимают! Хочешь посмотреть — приезжай к нам в отделение! Все покажем!

С е р г е й. А где ваше отделение находится?

П е р в ы й  к у р ь е р. Проектируемый проезд № 6919, дом 175, корпус 3, строение 18.

С е р г е й. Слушайте… ну я не знаю… Вот смотрите (манипулирует в Яндекс.Картах). Самый большой номер дома по Ленинскому проспекту — 168. Это Ленинский, он через пол-Москвы идет! Ну как может у какого-то проектируемого проезда быть дом 175! Ну объясните мне!

П е р в ы й  к у р ь е р. Ну, он длинный такой. Проезд наш. Проектируемый.

Сергей издает стон безнадежности. Входит Маша.

М а ш а. Чай готов. Пойдемте на кухню.

Все перемещаются на кухню, рассаживаются за столом.

М а ш а. Вы извините, не знала, что у нас гости, я бы что-нибудь к чаю купила. А так — чем богаты. Вот, берите, хлеб, сыр, масло. В общем, угощайтесь.

Некоторое время все молча пьют чай.

В т о р о й  к у р ь е р. Какой у вас чай вкусный! Что за чай?

М а ш а. Да обычный, «Липтон». Ничего особенного.

В т о р о й   к у р ь е р. Очень вкусно! Так приятно, знаете, в конце рабочего дня. Набегаешься за день. Знаете, у нас работа такая, на ногах все время. Туда, сюда.

М а ш а. Ну и хорошо, угощайтесь. Рада, что вам нравится самый обычный чай в моем исполнении.

В т о р о й  к у р ь е р. Маша… Мария, а вы кем работаете?

М а ш а. Дизайнером интерьера.

В т о р о й  к у р ь е р. Интерьера? Ремонты делаете?

М а ш а (смеется). Нет, ремонты делают другие. Я разрабатываю интерьер. То, как будет выглядеть дом или квартира внутри. Общий стиль придумываю, планировку, цветовое решение, подбираю материалы, мебель, аксессуары. Да много чего.

В т о р о й  к у р ь е р. А что у вас за предприятие? Фирма какая-нибудь?

М а ш а. Предприятие называется «Дизайнер Маша». Я как ИП работаю. Знаете, как сейчас говорят — самозанятая. Сама себя занимаю работой.

В т о р о й  к у р ь е р. А что кончали?

М а ш а. В смысле — где училась? В Вышке, в Школе дизайна.

В т о р о й  к у р ь е р. Это что такое — Вышка?

Т р е т и й  к у р ь е р. Это Высшая школа экономики.

В т о р о й  к у р ь е р. Эй, молодежь, не тебя спрашивают.

М а ш а. Да, это Высшая школа экономики. У них там Школа дизайна есть, вот там я училась.

В т о р о й  к у р ь е р. Вышка, ну надо же… Назовут же. Ну и как, нравится? Денег много?

М а ш а. Да по-разному. Периодами. То густо, то… не очень густо. Сейчас кризис, все экономят. Но в целом нормально. Грех жаловаться.

В т о р о й  к у р ь е р (оглядывает кухню). Хорошо тут у вас. Красиво. Это вы все вот так придумали?

М а ш а. Ну да. Я же дизайнер интерьеров (смеется). Сапожник не должен быть без сапог. Хотя для крутого дизайна у нас ресурсов маловато. И пространства. В однушке не особо развернешься.

В т о р о й   к у р ь е р. Эх, мне бы в молодости такую однушку! Сейчас-то вы, молодые, хорошо живете. Мы-то в бараках ютились! В коммуналках!

М а ш а. Да, я понимаю.

П е р в ы й  к у р ь е р (допивая чай). Ну ладно, час уже закончился, пора и честь знать. Мария, спасибо вам большое за чай. Очень вкусно!

Т р е т и й  к у р ь е р. Да, очень вкусно, спасибо большое.

Все начинают допивать чай, постепенно вылезать из-за стола и перемещаться в прихожую.

В т о р о й  к у р ь е р. Да, не всякий клиент нас чаем поит! Спасибо, Маша, спасибо! Сергей… эх, память стариковская… как вас по батюшке-то?

С е р г е й. Да можно просто Сергей.

В т о р о й  к у р ь е р. Сергей, какая жена у вас хорошая! Повезло вам!

С е р г е й. Это да…

В т о р о й  к у р ь е р. Хорошая жена — редкость в наше-то время! Детей бы вам только. А то что это — до тридцати дожили, жить есть где, а детей нет! Надо, надо детей!

М а ш а (улыбается). Нарожаем еще! Какие наши годы!

В т о р о й  к у р ь е р. Вот, правильно!

П е р в ы й  к у р ь е р. Ладно, Степаныч, ты это… Мария, вы нас извините, не наше это дело — дети там. Это у нас Николай Степанович любит про улучшение демографии порассуждать.

В т о р о й  к у р ь е р. Ой, Маша, извините, если что. Я так, знаете, по-стариковски. По-простому. Извините!

М а ш а. Да что вы, ничего страшного! Дети — это прикольно.

П е р в ы й  к у р ь е р (стоя в прихожей, достает из сумки и передает Сергею небольшой сверток неправильной формы, туго перемотанный скотчем). Сергей Николаевич, вот ваша посылка. (Дает Сергею планшет с прикрепленным к нему листом бумаги.) Вот здесь вот распишитесь, пожалуйста, где галочка, напротив своей фамилии. (Протягивает ему устройство с сенсорным экраном.) И вот здесь, пожалуйста. Просто пальцем распишитесь.

С е р г е й (расписывается). Так все-таки от кого посылка-то? Что там?

П е р в ы й   к у р ь е р. Я же говорю, мы не знаем, нам эту информацию не сообщают. Вот, смотрите, тут бумажка приклеена, это телефон отправителя. Позвоните и спросите, кто и что. (Протягивает руку Сергею, потом Маше.) До свидания, Сергей Николаевич, до свидания, Мария, очень рады были познакомиться, еще раз спасибо за чай.

В т о р о й   к у р ь е р. До свидания! Маша, спасибо! Сергей Николаевич, вы Машу-то свою берегите, повезло вам с женой!

Т р е т и й  к у р ь е р. До свидания, спасибо большое!

С е р г е й, М а ш а. До свидания! Спасибо!

Курьеры уходят.

С е р г е й. Надо отправителю позвонить. Странная какая-то фигня.

М а ш а. Надо это выбросить.

С е р г е й. Да чего выбросить? Сейчас позвоню отправителю (набирает номер, слышны гудки и происходит следующий разговор).

— Алло.

— Здравствуйте! Мне тут посылка пришла, говорят, от вас, ваш номер указан как номер отправителя.

— А, Пантелеев Сергей Николаевич?

— Да, это я.

— Доставили вам посылочку?

— Да, доставили. А, простите, вы кто? Что за посылка?

— Значит, доставили, все нормально?

— Да, да, доставили! Скажите, кто вы? Я никакой посылки не ждал.

— Ну хорошо, молодцы, быстро доставили.

— Да вы мне скажете или нет?! Вы кто вообще?!

— Молодцы ребята, хорошо работают, оперативно.

— Да что же это такое?! Вы можете нормально объяснить?!!

— Ну, слава Богу, что доставили. Хорошо. А то я беспокоился. До свидания, Сергей Николаевич!

Слышны гудки.

С е р г е й. Фигня какая-то! Блин, что это вообще такое?!

М а ш а. Сережа, надо это выбросить.

Сергей снова набирает номер отправителя. Автоматическая женщина сообщает, что номер временно заблокирован. Сергей некоторое время молча смотрит на сверток, прикладывает его к уху.

М а ш а. Сережа, я же сказала, это надо выбросить.

С е р г е й. Маш, там это… Там… Маш, он шевелится!

М а ш а. Ну вот. Шевелится….

С е р г е й. Шевелится! Там что-то живое! Кто-то живой! (Прикладывает сверток к уху.) Шебуршится там! На, послушай! (Протягивает сверток Маше.)

М а ш а (резко отшатываясь). Нет! Нет! Убери!

С е р г е й. Ну подожди, давай, может, откроем?

М а ш а. Сережа, ну ты совсем тупой, да? Ты не слышишь, что я тебе говорю?! Не надо ничего открывать! Надо это выбросить!

С е р г е й (снова прикладывает сверток к уху). Там реально кто-то шевелится! Оно живое!

М а ш а. Сережа!

С е р г е й. Маш, ну чего ты… (хочет положить сверток на тумбочку около двери).

М а ш а. Нет! Не клади! Не клади!

С е р г е й. Маш, ну оно же там живое. Оно же задохнется там. Подохнет…

М а ш а. Сережа! Тебе бы самому не подохнуть! И мне заодно! Значит так. Делаешь то, что я говорю, четко. Пока просто держи в руках. (Уходит на кухню, возвращается с пустым пластиковым пакетом с ручками, раскрывает пакет на весу.) Бросай туда. Не касайся моих рук. Просто аккуратно туда бросай. Просто отпусти, оно туда упадет.

Сергей роняет сверток в пакет, Маша отдает пакет Сергею, открывает входную дверь.

Положи на пол за порогом.

Сергей кладет пакет со свертком за порогом квартиры.

Теперь иди, мой руки с мылом. И ухо мой.

С е р г е й. Какое ухо?

М а ш а. Сережа, ну не тупи, пожалуйста! То ухо, к которому ты это прикладывал.

С е р г е й. Маш, ну, это…

М а ш а. С мылом! Тщательно!

Сергей уходит в ванную и некоторое время плещется там. Маша ждет Сергея у двери.

Помыл? Тщательно?

С е р г е й. Маш, ну зачем это все…

М а ш а. Сережа, давай это потом обсудим. Значит так. Берешь сейчас этот пакет, только не разворачивай, я тебя умоляю. И выбрасываешь его где-нибудь подальше.

С е р г е й. Давай я в мусоропровод выброшу, чего ходить-то…

М а ш а. Нет! Это не должно быть в нашем доме, внутри здания.

С е р г е й. Ну куда подальше? Давай я в урну у подъезда брошу.

М а ш а. Сережа, нет! Не рядом с домом! Отнеси куда-нибудь подальше. Чтобы хотя бы метров двести было до нашего дома.

С е р г е й. Маш, ну не знаю… ерунда какая-то.

М а ш а. Сереж, давай мы потом поговорим. Все, давай, вперед.

С е р г е й. Ох, Маш, ладно…

Сергей обувается, берет куртку и уходит. Маша некоторое время бродит по пустой квартире, потом садится в кресло за компьютер. В комнате темно, светится только монитор. Маша некоторое время щелкает мышкой, открывая и закрывая какие-то страницы, потом отъезжает на кресле (на колесиках) от компьютера на середину комнаты, неподвижно сидит и медленно произносит слова в пустоту.

Сережа очень тупой,

Сережа очень тупой,

Сережа очень тупой.

Умный тупой мой Сережа,

Умный тупой мой Сережа,

Туповатый мой умный Сережа,

Милый, хороший, тупой мой Сережа.

Сережа ведь умный, Сережа,

Пожалуй, умнее всех остальных.

В целом умнее, да,

А все равно очень тупой.

Сережа очень тупой.

Что же тогда остальные,

Страшно подумать.

Ведь так, если подумать,

Острый, блестящий ум,

Я бы даже сказала, умище,

Как в анекдоте.

Умище-то куда девать?

Эрудиция, остроумие, все вот это,

Все при нем, как говорится, все при нем.

А при этом очень тупой

В определенном смысле.

Нет у него понимания,

Чувства движенья вещей

И теченья событий,

Чего не надо бояться — боится,

Боится нестрашного, мелкого,

А как приблизилось страшное,

Совсем Сереженька мой

Страх потерял.

Позвоню отправителю.

Алло, алло, дорогой отправитель,

Что это вы мне там отправили?

Давай откроем, давай развернем,

Там же шевелится что-то,

Там же живое.

Живое! Живое, блин! «Там же живо-о-ое! Оно же умрет! Оно же там задохнется, живо-о-ое! Подохнет живо-о-ое!» Там такое живое, что костей не соберешь! Все живое подохнет от этого живого! Идиот! Ну как так можно! Слава Богу, что успела прийти! А если бы не успела! «Давай развернем, давай посмотрим! Шеве-е-елится!» Идиот! Какой же идиот! Придурок! Дебил! Великий программер! Гуру программирования! Разработчик банковских приложений для, блин, Айфона и, блин, Андроида! И для платформы, блин, Windows, блин, Phone!!! Популярный, блин, автор Хабрахабра!!! Тупорылый идиот!!! Тупорылый идиот!!! Тупорылый идиот!!!^**

Некоторое время молчит, приходит в себя, снова говорит медленно и монотонно.

Хорошо, что успела прийти,

Слава Богу, что успела прийти,

Слава Тебе, Господи,

Все нормально.

Только бы не развернул,

Только бы не развернул.

Все нормально.

Надо взять себя в руки.

Что это ты, подруга, разоралась,

Как баба какая-то,

Надо взять себя в руки,

Успокоиться,

Остановить внутренний диалог,

Встретить Сережу

И окружить его любовью и заботой,

Окружить Сережу любовью и заботой.

Сережа очень тупой,

Сережа очень тупой,

Сережа очень тупой.

Туповатый мой, умный Сережа,

Милый тупой мой Сережа,

Туповатый любимый Сережа,

Туповатый любимый Сережа.

Маша еще некоторое время молча сидит в кресле с колесиками посреди темной комнаты. Входит Сергей, в руке — пакет из супермаркета, в пакете угадываются очертания бутылок.

С е р г е й. Маш, привет.

М а ш а. Привет. Ну что, выбросил?

С е р г е й. Да, все как ты сказала. Волею пославшей мя жены.

М а ш а. Не разворачивал?

С е р г е й. Да нет.

М а ш а. Куда отнес?

С е р г е й. К двадцать четвертому дому, к дальнему подъезду. Ты сказала — подальше, вот я отнес подальше. Просто к подъезду положил. Не стал в урну. Все-таки там живое что-то. Жалко как-то.

М а ш а. Жалко?

С е р г е й. Ну да. Я потом в магазин, обратно шел — уже нету. Кто-то взял.

М а ш а. Ну и хорошо. Иди руки еще раз вымой. С мылом.

Сергей моет в ванной руки. Идут на кухню, Сергей достает из пакета бутылку водки и бутылку вина.

М а ш а. О, вина купил, молодец. Надо выпить.

Маша режет сыр, режет на дольки яблоко. Сергей открывает бутылки, наливает Маше бокал вина, себе — рюмку водки.

С е р г е й. Ну, давай. За тебя. Будем.

М а ш а. Живы будем — не помрем.

С е р г е й. А помрем — не пропадем.

Маша отпивает немного вина, Сергей залпом выпивает рюмку водки, тут же наливает еще и выпивает.

Помрем — дикое какое слово. Эти вот… курьеры мне тоже говорили… Увидели икону и спрашивают: верите в Бога? Этот, который старый, говорит: помирать будешь — поверишь. Помирать, блин. Вообще. Почему не сказать по-нормальному — «умирать»?

М а ш а. Да какая разница — умирать, помирать.

С е р г е й. Вот они мне то же самое сказали.

М а ш а. Может, кстати, так и будет.

С е р г е й. Что так и будет?

М а ш а. Помирать будешь — поверишь.

С е р г е й. Маша, ну вот что ты начинаешь. Я только сейчас более-менее в себя пришел. Я думал, они меня убьют. Я вообще не понимаю, кто это были. Курьеры, которые приходят, сидят час, разговаривают, в «города» играют.

М а ш а. Ну, мало ли. Разные курьеры бывают.

С е р г е й. Да не бывает таких курьеров!

М а ш а. Ну видишь, бывает.

С е р г е й. Я их сдуру впустил зачем-то. И, главное, трое. Думал, все, кирдык мне. Грабить будут или еще чего-нибудь похуже.

М а ш а. Они тебе угрожали? Били тебя?

С е р г е й. Да нет, не угрожали. Пальцем не тронули.

М а ш а. Ну вот. Нормальные вроде ребята. Чего сразу грабить-то?

С е р г е й. Да какие нормальные?! Ты видела, чтобы курьеры вот так приходили по трое и сидели?

М а ш а. Чего только в жизни не бывает.

С е р г е й. Они какие-то дикие вещи рассказывали. Говорят, у них все время нештатные ситуации возникают, работа очень сложная. То клиент у них при доставке посылки умер, то кто-то там вешаться собрался.

М а ш а. Вешаться?

С е р г е й. Да! Говорят, приходят, приносят посылку, а клиент вешаться собрался! У них с собой все есть — веревки, хирургические инструменты… Я не знаю, как я от страха кони не двинул!

М а ш а (зевает). Прикольно.

С е р г е й. Маша! Ну как ты так можешь?! (Порывисто, проливая водку, наливает еще одну рюмку, порывисто выпивает.) Ну как ты вот так спокойно можешь?!! Прикольно! Да я чуть не обоссался от ужаса!

М а ш а. Хорошо, что не обоссался. Молодец.

С е р г е й. Маш, ну чего вот ты?! Что ты издеваешься?! Это они с тобой такие все тихие, вежливые, да где вы работаете, да где вы учились, а я тут… Знаешь, когда тебе доставляют посылку втроем и у них с собой лопата, веревка, ножи какие-то, щипцы, знаешь, это не очень прикольно. Я вообще не понимаю, кто это такие? Что это было? Зачем это все?

М а ш а. Ладно, Сереж, проехали. Было и было.

С е р г е й. Блин, ну вообще… Ну как ты так можешь?! Ну как «проехали»?

М а ш а. Ну а что ты истеришь-то? Жив? Жив. Здоров? Здоров. Не били тебя, не мучали? Не мучали. Ничего не украли?

С е р г е й. Да нет вроде.

М а ш а. Ну вот и слава Богу. (Зевает; у Маши очень спокойный, умиротворенный вид.) Ты лучше расскажи, как вообще дела.

С е р г е й. Дела, дела… Какие уж тут дела…

М а ш а. Как там ваш этот Финбан продвигается? Какая-нибудь ясность наступила?

С е р г е й. Финбан… Ну, я свою часть делаю. Ясности пока никакой нет. Игнат все с инвесторами встречается. Ждем, надеемся и верим.

М а ш а. Название какое-то дурацкое — Финбан. Это кто у вас так придумал?

С е р г е й. Да кто… Игнат, кто еще. Я ему говорил, что дурацкое. Он считает, что это ассоциируется с финансами и банками.

М а ш а. А что это вообще за слово такое?

С е р г е й. Это в Питере Финляндский вокзал так некоторые называют. Игнат же у нас питерский.

М а ш а. А, да, точно. Слышала такое словцо. С чем угодно ассоциируется, только не с финансами и банками.

С е р г е й. Ну да. Если бы Финбанк был. Но это уже масло масленое будет.

М а ш а. Да, все равно что БанкБанк. Bang Bang, песня такая была.

С е р г е й. Да, Гриндэй.

М а ш а. А что, назовите так — BankBank. Лучше, чем Финбан этот ваш.

С е р г е й. Да, кстати! BankBank! Супер!

Оба смеются, Сергей наливает еще вина Маше и водки себе, чокаются, выпивают.

Правда, хорошее название. Но там уже все зарегистрировано, поздняк метаться. Да и хрен с ним. У тебя как?

М а ш а. Съездила сегодня в Красково. Встретилась с этими Кузьменко.

С е р г е й. Это дом у них? Ты говорила.

М а ш а. Да, домина такой нехилый.

С е р г е й. И как? Чего хотят?

М а ш а. Да как обычно. Хотят, чтоб багато (произносит «г» фрикативно). Чтоб красиво было. Сделайте нам красиво. Колонны, позолота. Рюшечки, ламбрекены, обои с золотым тиснением, детская чтоб розовинькая. Все дела, в общем.

С е р г е й. Таджик-стайл?

М а ш а. Не, ну не таджик-стайл, просто чтоб багато и красиво. Да ладно, обычное дело. Три месяца позора, а там еще немного, и Прованс.

Громкость разговора постепенно затухает, сходит на нет. Затемнение.

Занавес

* Песня группы «Братья Тузловы» (Новочеркасск). Музыка и слова Дениса Третьякова.

** В монологе героини вместо слова «блин» может быть использовано более экспрессивное слово, на усмотрение постановщика. Можно также вовсе исключить это слово из монолога.